Можно понять замечание представителя обвинения по делам Нетаниягу Лиат Бен-Ари, попросившей суд запретить Саре Нетаниягу "строить свидетелю рожи и делать намеки". Признаюсь честно: если бы я давала показания в суде и госпожа Нетаниягу сидела напротив меня и пристально смотрела в глаза - я бы призналась даже в убийстве Арлозорова.
С другой стороны, ведь именно для этого она приехала в Великобританию на дачу показаний Арнона Милчена по делу о подарках, не так ли? Ради возможности сверлить угрожающим взглядом Милчена, про которого Нетаниягу сказал, что друзьям ведь можно дарить подарки, а они когда-то были друзьями. А что Сара? Здесь чуть подмигнула, там сморщила нос, почти незаметное движение тела, призванное продемонстрировать дискомфорт. И в лучшем случае, как на то надеются супруги, случайная встреча между любительницей розового шампанского и драгоценностей - и тем, кто был готов исполнять все ее прихоти.
Что намеревалась г-жа Нетаниягу сказать Милчену в ходе попытки пересечься с ним, когда суд вышел на перерыв, и что заставило Бен-Ари пресечь эту встречу? Были ли это обычные любезные слова, сопровождаемые многозначительной улыбкой, например - привет от Биби и напоминание о теплых отношениях, которыми те были связаны? Или же Сара "наехала" бы на него, как она умеет это делать с людьми, которые выводят ее из себя? Милчен не стал бы первым и уж точно не последним из тех, кого Сара смогла бы ввести в смятение чувств: список там длинный, и ее супруг, Биньямин Нетаниягу, находится в нем на первом месте.
Может быть, именно это заставило Милчена в начале показаний ответить "Я не помню" на вопрос, какие именно подарки он вручал семье Нетаниягу. Можно предположить, что это временная потеря памяти свидетелем очень объяснима, когда перед тобой в зале сидит женщина, требовавшая постоянных подношений шампанского и драгоценностей, которые он исправно ей поставлял - возможно, не просто так, за красивые глаза.
В это же время в зале суда в Иерусалиме сидел его хороший друг, тот, который просил и получал коробки "листьев" (кодовое название для сигар). Выяснилось, что в ходу были и просьбы о поставках "обмундирования" - кодовое слово для рубашек, особенно любимых нашим премьер-министром, которые закупал для него Милчен.
Мы настолько привыкли к странным поступкам этой пары, что до сих пор не задавались вопросом, что г-жа Нетаниягу делает там, в зале суда в Брайтоне, месте, куда не пускают даже журналистов. Для чего она отправилась в путь до Великобритании, если могла спокойно наблюдать за ходом процесса из зала окружного суда в Иерусалиме - издалека. Но спокойное отношение общества к мелким (и не очень) капризам супругов Нетаниягу - очень характерный момент. То, что еще совсем недавно считалось ненормальным и из ряда вон выходящим, вдруг становится абсолютно привычным, становится нормой. Раньше мы еще требовали ответов, выражали протест, но сегодня - как будто так и надо.
Но кажется, что, несмотря на все оказываемое на него давление, Милчен не станет молчать. Ему будет трудно объяснить, почему он и Нетаниягу были вынуждены прибегать к кодовым словам, озвучивая просьбы о подношениях, и понимали ли они оба, что речь идет о запретных вещах. Во время дачи показаний Милчен пытался смягчить эффект от своих слов, но факты остаются фактами. И это оставляет Нетаниягу со всем тем же конфликтом интересов, на котором и основано "дело о подарках". Шампанское, одежда и драгоценности на сотни тысяч шекелей, которыми миллиардер одаривал супругов. За такие подношения ты можешь ожидать чего-то взамен, если ты, конечно, не законченный фраер, готовый платить такие деньги, не ожидая в качестве ответного жеста абсолютно ничего.
На следствии Милчен сказал, что просьбы супругов Нетаниягу вызывали у него отвращение. Вчера он добавил, что просил убрать из протоколов слово "отвращение" и что имел в виду, что это чувство вызывала у него ситуация, в которой он оказался.
Что ж, давай поможем тебе, господин Милчен: это вызывает отвращение и у нас. И я надеюсь, что и у тех, для кого Нетаниягу по-прежнему является "отцом нации", как его называет наша министр пропаганды Галит Дистель-Атбарьян.
Кажется, что трудно будет найти кого-то даже из числа бибистов, кто не ощущал бы дискомфорт, выслушивая свидетельства о требованиях четы Нетаниягу. Сама мысль о том, что глава правительства, человек небедный и способный оплатить все капризы из собственного кармана, просит у другого мужчины, чтобы тот купил драгоценности для его жены, снова и снова - вызывает тошноту. Насколько жалким должен быть человек, который смеет требовать такие подарки. Насколько жалкой должна быть женщина, готовая носить драгоценности, полученные таким образом?
Так что Милчену придется еще немало ерзать от дискомфорта в ближайшие две недели. Однако трудно предположить, что он сумеет бросить тень на подробные и смелые показания, которые дала в суде его личная помощница Хадас Кляйн. А она ведь стала свидетелем обвинения только потому, что выполняла распоряжения своего босса. Та самая Кляйн, которую, по свидетельству самого Милчена, Нетаниягу просил уволить, "потому что она слишком много знает". Друг ты семье Нетаниягу или не друг - но истина все же и в данном случае - дороже.
Автор - политический обозреватель "Едиот ахронот"
Полный текст на иврите - здесь