С момента моей алии прошло уже 1,5 года. Подобно тысячам евреев из Украины, наша семья решилась на экстренную репатриацию после российского вторжения. Мы бежали в первые дни полномасштабной войны, когда ни опыта жизни в новых условиях, ни понимания ситуации в Израиле не было вообще. И вот сейчас мы оказались в центре новой войны - нашей первой большой войны на израильской земле.
Разумеется, сейчас мы ощущаем некоторые флешбеки, снова оказавшись в потоке тревожных новостей, реалий начала войны, леденящих кровь фактов о жестокости врагов и сообщениях о трагических потерях среди воинов и мирных граждан. Но пережитый ранее опыт, наложенный на новые горькие впечатления, позволяет нам приходить к некоторым умозаключениям.
►Волонтерство, донаты, взаимопомощь
Подавляющее большинство репатриантов и беженцев выехали из охваченной войной Украины благодаря колоссальной помощи сначала украинских, а впоследствии польских (молдавских, румынских) волонтеров, и, конечно же, еврейской организации Сохнут, широко использующей волонтерский ресурс. Мы воочию увидели, какая это сила, и, получив от волонтеров кредит добра, стремимся передать эту эстафету далее. Да и по личному опыту знаем, что, помогая другим, успокаиваешь себя.
Поэтому с первых дней нынешней войны с ХАМАСом многие русскоязычные новые израильтяне примыкают к волонтерскому движению и стремятся быть полезными. Кто не находит работу в волонтерских центрах, тот стремится позаботиться о своих соседях, знакомых и родственниках, оказавшихся в наиболее уязвимом положении, особенно о пожилых и одиноких.
Лента в фейсбуке пестрит объявлениями на иврите и русском от владельцев фургонов и грузовых машин с предложением отвезти солдат или грузы помощи в любую точку страны. Еще одна частая тема постов на всех языках: приглашения погостить для жителей приграничных с Газой городов.
Репатрианты пересылают друг другу без конца списки требуемых вещей и продуктов, а также адреса и часы работы волонтерских пунктов, куда их нужно нести. И действительно здорово, что всю эту информацию мы получаем оперативно на русском: от своих кураторов из министерства алии, сотрудников муниципалитетов по работе с олимами, волонтеров. Потому что в стрессе наши новообретенные знания иврита иногда отказывают.
Кстати, важный момент, который могут упустить новые израильтяне: если хотите внести свой вклад в сбор продуктов для армии и эвакуированных, несите только то, что имеет пометку о кашруте на упаковке.
Репатрианты из Украины знают, как важно делиться не только вещами, но и просто деньгами. Конечно, Армия обороны Израиля не нуждается в тех масштабах донатов, которые развернуты в Украине, – в Израиле волонтеры не закупают вооружение и военную технику на сборы от населения. Но ввиду стремительности развития событий и резко возросшей нагрузки на службы снабжения наши скромные донаты тоже пригодятся. Несите их в проверенные руки, отслеживайте отчеты волонтерских организаций, принимающих пожертвования на нужды армии или гражданского населения, пострадавшего от войны.
►Мамак, миклат и иже с ними
Увы, не все новые репатрианты живут в новых домах, где прямо в квартире расположена защищенная комната. Скажу больше: далеко не все олим живут в строениях, где защищенное помещение есть в принципе.
Но даже в тех домах, где убежище имеется, оно находится в зоне ответственности не муниципалитета, а домового комитета конкретного дома. И лично от прихоти главы домкома - человека, не наделенного государственными полномочиями, - зависит, будет открыто защищенное помещение для всех жильцов дома или нет. А на поиски этого человека и на споры с ним может не хватить времени в критическую минуту (к примеру, для моего города расчетное время, чтобы добежать до убежища, как раз составляет ровно 1 минуту).
Лично мне сказочно повезло с домкомом: у нас в подъезде всегда чисто, а с первого дня войны миклат (убежище) открыт и даже вымыт! Но многие мои друзья-репатрианты жалуются, что в их домах на дверях убежища по-прежнему висит замок, и у кого от него ключ – неизвестно. А беглый мониторинг этой темы по соцсетям и форумам показывает, что, увы, часты случаи превращения миклата в импровизированный склад для велосипедов и детских колясок кого-то из жильцов дома.
Мы, конечно, здесь люди новые, но если честно, недоумеваем, почему бомбоубежища в домах находятся в ведении домкомов, а не городских властей, которые пристально проверяют все общественные убежища в городе.
►Посвящение в израильтяне
Пожалуй, главный вывод, который мы делаем для себя в эти тяжелые для всей страны дни: мы становимся израильтянами, и сейчас процесс нашей абсорбции идет гораздо стремительнее, чем до дня 7 октября, когда Израиль пережил жестокое вторжение ХАМАСа. Горе не разбирает происхождения и страны исхода, но делится на весь народ. И когда в ленте новостей глаз выхватывает фото прекрасного юноши, девушки, очаровательной молодой пары с детишками, а в подписи разбираешь некролог павшим воинам или невинным жертвам террора, – горечь стискивает горло.
Когда слышишь, как над твоим домом пролетают самолеты и вертолеты, напоминаешь себе (лучше вслух!): это НАШИ ВВС, и они летят нас защищать.
Когда слушаешь советы своих друзей и родственников-старожилов, как поступать при воздушной тревоге, ловишь себя на мысли: ты не один, а вместе – не так страшно.