Что означает новая улика в деле Задорова? Только одно: на месте, где была убита Таир Рада, находился как минимум еще один человек, оставивший там волос.
Этот волосок, не со стопроцентной, но с очень большой долей вероятности принадлежит тому, кто ранее во всеуслышание заявлял, что его подруга призналась в убийстве девочки - и даже носила его одежду во время убийства. Подобной улики, к примеру, хватает ЦАХАЛу для опознания пропавших без вести. И все это - не принимая во внимание прочих вопросов, возникших по ходу дела. Вопросов, которые привели к практически прецедентному решению о необходимости проведения повторного суда. Но с точки зрения прокуратуры, это не убеждает в том, что в деле об убийстве Рады существует достаточно знаков вопроса, чтобы оправдать обвиненного в убийстве.
Не исключено, что все сотрудники прокуратуры, занятые повторным процессом над Задоровым, искренне убеждены в его виновности. Любая другая мысль может вызвать недоумение. Именно такая уверенность не позволяет сдвинуть их с занятых позиций и принять к сведению новые улики, обнаруженные уже после того, как Задоров был обвинен в убийстве.
Ничего не меняется, даже если речь идет о мнении самых компетентных специалистов, включая д-ра Хена Кугеля, эксперта номер один в судебной медицине. Ничего не меняется, даже если показания дает Адир Хабани, утверждавший, что его бывшая подруга призналась ему в совершении убийства.
Маловероятно, что представители прокуратуры изменят свое мнение после предъявления новой улики, найденной на теле убитой школьницы. Похоже, ничто не может заставить их сомневаться в ранее принятом решении.
Так называемые "судебные источники" немедленно заявили, что обнаруженное совпадение генетического материала, содержащегося в волоске и ДНК Адира Хабани, "не представляет собой ничего драматически нового". В прокуратуре не придают значения новой находке точно так же, как прежде игнорировали любую другую улику, вступавшую в противоречие с выстроенной версией убийства Таир Рады. Раньше они с пренебрежением относились к требованию адвокатов Задорова отправить на экспертизу все волоски, найденные на месте убийства, и сравнить их не только с ДНК Задорова, но и Хабани и его бывшей подруги.
Генетический профиль, полученный из волоска, лишенного корня, называется митохондриальной ДНК. То есть генетическим материалом, находящимся (в отличие от ядерной ДНК) в митохондриях (и представляющим лишь фрагмент человеческого генома). Именно поэтому доказательство подобного рода не может считаться стопроцентно достоверным.
С другой стороны, заявления прокуратуры о том, что найденная улика не имеет никакого значения, противоречат мнению большинства специалистов в Израиле, которые доверяют результатам исследования митохондриальной ДНК. Как уже было сказано, именно на основе таких исследований базируется часть попыток опознания тел бойцов ЦАХАЛа. Тот же метод применяется и при розыске пропавших йеменских детей.
Таким образом действия представителей прокуратуры в отношении Романа Задорова вступают в противоречие с их же действиями и выводами в ряде других случаев, в том числе... в расследовании убийства Таир Рады.
В 2007 году полиция Израиля направила в американскую лабораторию 9 волосков из 50, обнаруженных на месте убийства Таир Рады. Технология анализа была тогда более примитивной и позволяла установить лишь часть генетического кода. В лаборатории изучили 5 волосков. На двух обнаружили ДНК Таир Рады, три других не принадлежали Задорову. Прокуратура и полиция сообщили тогда руководству лаборатории, что нет необходимости проверять четыре оставшихся волоска. При этом в следствии рассуждали так: раз у Задорова имелся свободный и легитимный доступ в школьный туалет, наличие или отсутствие его волос на месте преступления не может изменить общей картины.
Такая позиция свидетельствует прежде всего о настойчивости, проявленной полицией в стремлении осудить Задорова. Иначе - почему они не подвергли экспертизе все волосы в попытке найти других подозреваемых? Более того: если эта улика была не так важна, почему вообще отослали волосы на экспертизу? И почему полиция и прокуратура регулярно проводят такие исследования и используют их результаты в уголовных расследованиях, если они настолько не точны и не меняют общей картины?
После того как Хабани рассказал в 2012 году о признании своей подруги Ольги Кравченко (в настоящее время, по данным СМИ, она находится за пределами Израиля, предположительно в Украине), адвокат Яром Халеви потребовал экспертизы всех найденных на месте убийства волос и сравнения их с генетическими профилями Хабани и Кравченко. Но вдруг обнаружилось, что генетические профили пяти ранее исследованных волосков исчезли - вот такое обыкновенное полицейское чудо. Можно было, конечно, проверить, четыре оставшихся и еще около 50 волос, имевшихся в распоряжении следственных органов, но сделано этого почему-то не было.
В прокуратуре утверждали, что до тех пор, пока технология не позволит выполнить полный анализ ДНК, результат не может свидетельствовать о стопроцентном совпадении. Допустим. Но каков шанс на то, что именно ДНК волоса потенциального убийцы совпадет с генетическим материалом другого человека, случайно оказавшегося на месте преступления?
Технология не стоит на месте, и сегодня полное исследование ДНК доступно даже в израильских лабораториях. Такая проверка и идентифицировала найденный на месте убийства волосок Хабани. Более того - прочие волосы также были изучены - и идентифицированы с ДНК Таир Рады. Иными словами, на месте преступления находился человек, не являющийся Романом Задоровым, с генетическим кодом, очень похожим на генетический код Хабани.
Отсюда вопрос: почему в прокуратуре не считают возможным спуститься с высокого дерева, на которое они взобрались, и заявить, что имеется достаточно подозрений по поводу возможной ошибки? Тем более что последний анализ позволяет им выйти из ситуации относительно достойно.
Вопрос № 2: почему полиция не задерживает Хабани и Кравченко или хотя бы не вызывает их на допрос? Оставим в покое дискуссию о достоверности улик. Речь ведь идет о возможности, что убийца разгуливает на свободе, у него развязаны руки и он может убить снова. У полиции имеются вполне обоснованные подозрения, но она почему-то не готова на сей раз действовать. Вопрос - почему? - остается открытым.