Американский психиатр еврейского происхождения, 54-летний профессор Крейг Кац – ведущий эксперт в области психиатрии катастроф. Он основал центр психиатрической помощи пострадавшим в терактах 11 сентября при больнице Маунт-Синай и руководил им до 2009 года. В последнее время он возглавляет комиссию по подготовке к чрезвычайным происшествиям Ассоциации врачей Нью-Йорка. В ноябре 2023 года израильское издание Calcalist опубликовало интервью с профессором Кацем, имеющим 25-летний опыт лечения людей, выживших в стихийных бедствиях и терактах. Журналисты пытались понять, как израильтянам справиться с тяжелейшей национальной травмой 7 октября. После этого интервью на Каца посыпались многочисленные обращения израильских психиатров, организаций в сфере ментального здоровья и даже от представителей министерств, включая гендиректора минздрава Моше Бар-Симан-Това, который общался с американским профессором по зуму в течение нескольких дней.
С тех пор Крейг Кац уже дважды побывал в Израиле, участвовал в бесчисленных встречах, читал лекции и получил грант от американского благотворительного фонда Аронсона на продолжение своей работы в нашей стране. В октябре выйдет перевод на иврит его книги "Психиатрия катастроф".
"Я обнаружил, что склонен многое забывать, - смущенно признается профессор Кац, приехавший в Израиль по приглашению больницы "Ихилов". - Ведь я давно хотел перестать работать с темой катастроф и стихийных бедствий. В последние годы всякий раз, когда в мире что-то происходит, и ко мне обращаются за помощью, я держусь изо всех сил и не втягиваюсь в это. Но когда речь идет об Израиле, я не могу отказать, я чувствую, что это мой долг. Я не могу описать, насколько для меня это важно. Даже когда я нахожусь в Нью-Йорке, мои мысли с Израилем".
- Как бы вы определили теперешнее душевное состояние израильтян, учитывая все, с чем вам пришлось столкнуться?
- Похоже, что среднестатистический израильтянин находится на стадии прозрения , потери иллюзий (disillusionment), когда внутреннее топливо заканчивается, и люди начинают сомневаться в том, что вернутся когда-либо к прежней нормальности. Проблема заложников усугубляет эту стадию, 8 месяцев – это слишком много времени.
- В какой степени политическая ситуация в Израиле играет в этом роль? Во время нашего прошлого интервью вы сказали: "Чем больше будет ощущения какого-то нового начала, которое будет транслировать правительство, тем людям будет легче".
- Общество все еще нуждается в политической перезагрузке. Из-за раскола в канун 7 октября психологическое состояние граждан и без того находилось на довольно низкой отметке. Поэтому возвращение к некоей нормальности потребует гораздо больше энергии и усилий. Реакция людей на то, каким образом правительство ведет войну и, в частности, на проблему заложников – просто классический пример стадии прозрения и разочарования. К сожалению, это усложняет процесс психологического подъема, столь необходимого для возвращения к нормальному восприятию реальности.
- Способна ли, на ваш взгляд, израильская система психиатрической помощи справиться с трагической ситуацией, которой пока что не видно конца, в состоянии ли наши специалисты оказать помощь всем, кто в этом нуждается?
- Что касается министерств – я не знаю, что там происходит. Израильский минздрав связался со мной после публикации интервью, мы беседовали несколько месяцев назад, но на этом все и закончилось. У меня были контакты с министерством главы правительства, но это также прекратилось. Не так давно я отправил послание в канцелярию премьер-министра, сообщил, что приезжаю в Израиль и буду рад встретиться, поскольку работаю сейчас с фондом Аронсона, желающим понять, каковы подлинные потребности Израиля, куда следует направить средства. Однако со мной до сих пор никто не связался.
Что же касается различных волонтерских и общественных организаций, то они делают то, что и всегда в такой ситуации – затыкают дыры. Их работа меня и впрямь впечатляет.
- В январе минздрав Израиля сообщил о программе улучшения ситуации в сфере психиатрии, был выделен двухлетний бюджет в размере 1,4 млрд шекелей. Речь идет о наборе новых специалистов в этой области – психологов, соцработников, стажеров, изучающих психиатрию, и даже студентов медицинских факультетов, имеющих опыт работы с такими проблемами. Этот план базируется на ваших ноябрьских рекомендациях, когда стало ясно, что после 7 октября резко возрос спрос на психиатрические услуги.
- Одна из идей, которую я предложил коллегам в минздраве, это перераспределение задач (task shifting) – подготовить к работе людей с меньшим опытом оказания услуг в сфере психического здоровья, включая студентов. Так мы поступали, когда оказывали помощь сложным группам населения в Восточном Гарлеме, в больнице Маунт-Синай. У нас также есть данные по развивающимся странам, в основном в Африке, показывающие, что такая помощь дает хорошие результаты.
- Решение позволить работать этой сфере людям без соответствующего опыта и уровня подготовки вызвало гнев со стороны Ассоциации психиатров. Совет психологов утверждает, что это может причинить вред пациентам.
- ВОЗ поддерживает эту концепцию, но богатые страны склонны относиться к рекомендациям этой организации так, словно они предназначены для бедных государств.
- Почему вы уверены, что то, что сработало в бедных странах, будет успешным в развитых государствах?
- На Западе образование имеет более высокий стандарт, и это уже отличные стартовые условия. Возможно, я ошибаюсь, но так я это вижу. Кроме того, люди в бедных странах сталкиваются с гораздо большим количеством стресса, и тем не менее такая программа там работает. Не забывайте, что культура в развитых странах более благоприятна для психического здоровья, чем в развивающихся государствах.
И еще кое-что: у людей с меньшим уровнем подготовки и опытом, особенно у студентов, больше энергии и желания достичь успеха, чем, как это ни печально, у их старших товарищей по профессии. Это не значит, что энтузиазм может заменить знания и опыт, но это важный фактор.
Я не считаю, что концепция перераспределения задач ведет к второсортному лечению. Когда вы обучаете кого-то определенным психологическим методам, например когнитивно-поведенческой терапии, реальная жизнь позволяет лучше усвоить эту методику, чем стерильная лабораторная среда.
- Все, что вы говорите, это лишь ваши предположения. Это вряд ли успокоит специалистов в сфере психического здоровья.
- Это вовсе не предположения. У нас есть колоссальный опыт и доказательства, собранные в разных странах мира, показывающие, что можно обучить специалистов из других медицинских областей или тех, у кого не было в прошлом опыта работы в сфере ментального здоровья, конкретной методике психотерапии. Кроме того, специалисты не должны видеть в этом угрозу их статусу. На них лежат функции обучения, консультаций и контроля. Они также должны брать на себя лечение сложных случаев.
- Что еще нужно сделать, чтобы улучшить способность системы психического здоровья справляться с возросшим спросом со стороны военных и гражданского населения?
- Нужно думать о решениях не только в контексте оказания помощи пострадавшим из-за террора и войны, но и в целом заняться серьезным улучшением системы психического здоровья в стране. Потому что со временем будет стерта грань между теми, кто страдает от посттравматических расстройств, и теми, у кого есть те или иные психические недуги, не связанные с нынешнем стрессом.
- Наверняка некоторые ваши коллеги в США выражают недоволство вашей вовлеченностью в израильские дела в последние месяцы.
- Несомненно. Я слышал от некоторых коллег высказывания об Израиле, которые меня сильно задели. Ну, и, разумеется, все, что происходит в кампусах. Молодые люди проявляют антипатию к Израилю, мои собственные дети тоже в некоторой степени. Обычно я не вступаю в дискуссии. Мои действия говорят сами за себя. Я был бы рад помочь и жителям Газы, если бы меня попросили об этом. Врач должен помогать любым невинным людям, независимо от того, откуда они родом и во что верят.
Перевод: Гай Франкович