Госбюджет - это не просто какой-то там документ. Он определяет порядок приоритетов руководства страны. Нетаниягу, Смотрич и даже Ганц четко продемонстрировали свои приоритеты и превратили обсуждение госбюджета в политические торги. Нельзя забывать им это, когда они пойдут на выборы. И вот почему.
►Одна из главных особенностей израильской политической системы, известная каждому понимающему в ней, - в том, что премьер-министр никогда не выносит на голосование кабинета то или иное решение, если он не заручился поддержкой большинства. Не может быть и речи о ситуации, при которой премьер знакомит членов кабинета со своим предложением, после чего начинается бурное обсуждение, возникают разногласия между министрами, и во время голосования решение либо принимается, либо нет.
Так бывает на собрании жильцов многоквартирного дома, но не в израильском правительстве. Премьер прежде всего выясняет, есть ли у него большинство. Это требует немалых усилий. И тот, кто этим пренебергает, теряет премьерское кресло. Нафтали Беннет может вам об этом рассказать.
Поэтому министры, голосующие против предложения, вынесенного главой правительства, прекрасно понимают, что у них нет ни единого шанса на успех. Именно это произошло на прошлой неделе, когда министры от блока Государственный лагерь проголосовали против обновленного госбюджета. Всем было ясно, что это делается для галочки. а Бени Ганц пытается выжать максимум из ситуации.
Теперь он может сказать, что выступил против предложенного бюджета, но все равно остается в правительстве. Бюджет Ганца не слишком интересует. Все, в чем он заинтересован, - это покинуть правительство сразу после того, как будет достигнута хоть какая-то победа над ХАМАСом, о чем можно будет говорить во время предвыборной кампании.
Биньямин Нетаниягу также думает о выборах. Он все чаще фотографируется с солдатами, но избегает встреч с выжившими в резне 7 октября и родственниками похищенных.
Бецалель Смотрич, видя печальные для него результаты социологических опросов, понимает, что если он немедленно не переведет коалиционные деньги ультраортодоксам, у него нет ни малейших шансов на политическое будущее.
Ганц, как я отметил, действует предельно осторожно, опасаясь сказать лишнее слово. Такова печальная реальность нынешних дней: в разгар войны политики поглощены будущими выборами.
"Чего бы ты хотел? - скажете мне вы. - Чтобы Ганц вышел из правительства, потому что его не устраивает бюджет? Но это же несерьезно". Прошу прощения, но вы ошибаетесь.
Прежде всего Ганц сыграл неудачную партию в политический покер. Как только Смотрич представил проект, Ганц немедленно сообщил журналистам, что речь идет о плохом бюджете, и если премьер-министр вынесет его в таком виде на голосование, Государственный лагерь проголосует против и взвесит свои дальнейшие шаги. Это было недвумысленной угрозой в адрес Нетаниягу: "Если вы желаете сохранить чрезвычайное правительство с целью донести до израильской и международной общественности, что война ведется при широкой поддержке общества - измените бюджет. Иначе я ухожу". Нетаниягу посчитал, что Ганц блефует, и не ошибся. Ганц проголосовал против, но остался в правительстве. Нетаниягу выиграл дважды: провел бюджет, устраивающий его электорат, и сохранил чрезвычайное правительство. Так же он вполне может поступить с Ганцем и в будущем, принимая другие важные решение.
Однако помимо политических игр, речь идет о принципальном вопросе, имеющем жизненно важное для страны значение.
►Государственный бюджет – не просто некий финансовый документ. Это не очередное правительственное решение. Речь идет о иерархии приоритетов в государстве. Данный документ определяет, сколько денег пойдет на оборону, здравоохранение, а сколько на укрепление поселений в Иудее и Самарии и нужды харедим.
Когда Ганц голосует против, он указывает на то, что предлагаемый порядок приоритетов для него неприемлем. Но если правительство принимает решение, Ганц обязан его выполнять. Если он намерен оставаться в правительстве, ему и министрам от его партии придется поддержать бюджет при голосовании в кнессете. Таким образом, его партия поддержит укрепление поселений, ненужные министерства, усиление ультраортодоксальной системы образования, увековечивающей невежество, отказ от службы в армии, бедность и изоляцию.
Государственный бюджет слишком важный вопрос, чтобы можно было устраивать вокруг него политические торги. А это именно то, что произошло. Коалиционные деньги в нынешней ситуации – политический подкуп. Ганц понимал это и проголосовал против, но остался в правительстве. Если бы Нетаниягу действительно опасался, что лидер Государственного лагеря покинет коалицию, он внес бы изменения в бюджет. Потому что Нетаниягу действительно нуждается в Ганце.
Со Смотричем все понятно – он секторальный министр финансов. Ни один глава минфина в последние 20 лет не посмел бы сформировать такой бюджет во время войны. Разве что Исраэль Кац, потакавший экономическим прихотям Нетаниягу во время эпидемии. Но не Юваль Штайниц, Моше Кахлон, Рони Бар-Он и Яир Лапид. Ганц должен был всеми способами не допустить подобного развития событий. Но совершил просчет, полагая, видимо, что избиратели запомнят лишь то, что он голосовал против. После войны общество обязано заново перезапустить политическую систему. И Ганцу стоит помнить, что после такой катастрофы нам нужны политики, которые не только говорят, но делают.
► Нетаниягу прекрасно понимал, что утверждение бюджета в таком виде - это однозначный сигнал рынкам: будет плохо. Израиль уже взял кредит на 30 млрд шекелей для финансирования войны. В ближайшие месяцы ему придется занять еще больше. Если рейтинговые агентства и инвесторы решат, что у нас безответственное правительство, и взятые в кредит деньги идут не на военные нужды и поддержание экономики, а на другие цели, например, на "укрепление семейных ценностей", мы в беде. Некоторые просто откажут в заеме, другие дадут под более высокий процент.
Нетаниягу понял, что нужно хоть как-то успокоить кредитные компании, и на том же заседании утвердил второй срок главы центробанка, профессора Амира Ярона. Это решение было принято Нетаниягу и Смотричем еще 20 ноября, но они дождались заседания по утверждению госбюджета, чтобы подсластить горькую пилюлю.
Это типичный стиль Нетаниягу – управление рисками и балансирование на грани. Иногда это срабатывает, а иногда, как мы убедились 7 октября, приводит к катастрофе. А что, если нынешняя эквилибристика Нетаниягу потерпит неудачу, и рынки накажут Израиль за неуместный в его положении бюджет?
Это вполне может произойти. Потому что утвердить бюджет на 2023 год недостаточно. Даже если он пройдет в кнессете (а это все еще зависит от Государственного лагеря и общественного давления, которое может быть колоссальным), правительству придется немедленно заняться бюджетом на 2024-й. Минфин должен представить его проект уже в следующем месяце. Понадобится значительно увеличить расходы, добавить десятки миллиардов министерству обороны, а также миллиарды шекелей минздравц и минпросу. Не избежать и сокращения многих бюджетных статей.
Все признаки указывают на то, что министра финансов интересует не рациональное обновление госбюджета, а включение в него новых статей расходов, как это было в период эпидемии. Политики обожают подобного рода "волшебные" решения. Не нужно ничего урезать, просто добавить денег, которые упадут с неба. То есть появятся за счет резкого увеличения бюджетного дефицита. Иными словами, будут изъяты из наших карманов, ибо нам придется расплачиваться за это в будущем. Тот, чьи мысли целиком и полностью направлены исключительно на предвыборную кампанию, боится сокращения бюджета, как огня.
►И в заключение несколько слов о харедим. Большой перезапуск Израиля после войны нуждается также и в новой ультраортодоксальной партии. Об этом говорят и сами харедим. Пока что шепотом, не разрешая их цитировать. Уважаемые представители ультраортодоксальной общины, с которыми я общался в последние дни, сказали, что не хотят голосовать за существующую партию, за которую голосовали всю жизнь, но пока у них нет альтернативы.
Эта группа постоянно растет. В 1980 году харедим составляли около 5% населения, примерно 200.000 человек. С тех пор их стало на миллион больше. Однако их политическое представительство не изменилось (вспомните, какие кардинальные изменения произошли за эти годы со светскими политическими движениями). Между тем ортодоксальное общество, напротив, претерпело большие изменения: мы все больше видим харедим в хайтеке, на ключевых постах в госсекторе, в армии.
В ночь, когда правительство собралось для утверждения бюджета, я опубликовал в соцсетях то, что мне написала незнакомая многодетная мать: "Я принадлежу к хасидской общине, и, как многие другие матери, страшно разочарована низким уровнем изучения базовых предметов в наших хедерах, всеми этими трюками и уловками руководителей учебных заведений. Мы, родители, платим им огромные деньги. Они получают миллионы от государства. И делают с этими деньгами все, что им вздумается".
После этого письма со мной связались многие родители-харедим. "Мы просто обязаны заставить наши школы преподавать детям английский язык", - написал мне один из отцов. Другие жаловались на то, что гешефтмахеры от ортодоксальной системы образования разбазаривают средства и не дают детям нормальных знаний. Таких недовольных в ультраортодоксальном секторе становится все больше. И это свидетельствует о том, что пришло время для новых лидеров этой общины. Перемены неизбежны.
Подробности на иврите читайте здесь
Перевод: Гай Франкович