2023-й год навсегда войдет в историю Израиля как год самого ужасного военно-политического провала, резни 7 октября, начала кровопролитной войны. Но в 2024-м году все может измениться - несмотря на продолжение военных действий. Перед вами - 5 признаков зарождения нового Израиля.
1. 2023 год был ужасным, он запомнится как один из самых тяжелых в израильской истории и стал годом, который многое определит в нашем будущем – в хорошую или плохую сторону. В 2023-м мы не знали ни одного спокойного дня. 4 января, всего через неделю после вступления в должность, министр юстиции Ярив Левин представил первый этап запланированной им судебной реформы. Это был сигнальный выстрел, ознаменовавший долгие месяцы акций протеста, социального брожения, национального раскола и административно-экономического паралича.
Ничего важного и нужного для государства и его граждан это правительство не сделало. А что оно действительно сделало? Левин и премьер-министр Биньямин Нетаниягу собственноручно выудили со дна израильского социума всю зловонную грязь, осевшую там за 75 лет. Все, что когда-либо разделяло нас. Нетаниягу и Левин подняли против себя протестное движение такой мощи, какой израильского общество не видело никогда. Граждане обнаружили себя в авангарде беспрецедентных по массовости акций протеста. Они перекрывали шоссе Аялон в день, когда Нетаниягу уволил министра обороны, шли пешком в Иерусалим, разбивали палаточный лагерь в Ган-Сакер. На них сыпались удары, в них летели гранаты со слезоточивым газом, их сбивали с ног струями водомета. Однако эту бурную реку социальной активности было уже невозможно повернуть вспять.
2. Все это проявилось после 7 октября, когда началась война. Стремительная и массовая мобилизация общества – это не только восторги "ах, какие у нас прекрасные люди", а нечто гораздо большее. Прежде всего мы обнаружили, что наше правительство – не только его политический организм, но и (в первую очередь) все звенья его административного механизма – прогнило изнутри. Стало понятно, как глубоко проникла гниль (хотя политическое руководство все еще пытается скрыть этот факт от общественности). Ничто не работало должным образом. Этот вакуум был успешно заполнен гражданским обществом.
Общество прекрасно справилось со всеми задачами – благодаря механизмам гражданского взаимодействия, выработанными за месяцы протеста против юридической реформы. Самый яркий пример – "Братья по оружию", протестная организация резервистов, действовавшая с фантастической эффективностью, предложившая множество оперативных решений для самых неотложных проблем. Хорошо финансируемая, иерархическая, но в то же время работающая по принципу горизонтальных связей, структура оказалась способна не только возглавить общественный протест, но и в считанные дни сформировать штаб по поиску пропавших без вести, штаб по спасению пострадавших и еще множество подобных штабов, занимающихся сбором оборудования для ЦАХАЛа, организацией и доставкой волонтеров на сельскохозяйственные работы и т.п. Трудно перечислить все их инициативы.
На другом конце политического спектра находится организация "Лев эхад", созданная почти 20 лет назад послеразмежевания с сектором Газа. За эти годы она разрослась и обзавелась тесными связями с политическим истеблишментом. После 7 октября волонтеры этой организации также заполнили вакуум, оставленный нынешним правительством, создав на юге страны штабы спасения пострадавших, сбора вещей для солдат и оказания помощи фермерам.
И это лишь два примера блестящей работы израильского гражданского общества. Можно насчитать сотни менее масштабных, более локальных инициатив. Волонтеры печатают на 3D-принтерах чехлы для ампул с морфием для армейских парамедиков. Профессиональные дизайнеры интерьеров обставляют временные дома для эвакуированных. Есть волотерские группы, собирающие недостающие вещи для военнослужащих, – даже через три месяца после начала боевых действий. Образовавшийся по вине власти вакуум все еще не заполнен до конца.
Гражданская активность такого масштаба не исчезнет с окончанием войны (при условии, что у войны вообще будет внятная дата окончания). Она переживет еще одну трансформацию и выйдет на следующий уровень. Некоторые инициативы станут основой для общественных движений, а какие-то, возможно, дорастут до политических. Этот здоровый процесс социального обновления позволит Израилю очиститься от гнили и старья и выйти из нынешних катаклизмов более сильным и успешным национальным организмом.
3. Процесс обновления общества несет угрозу нынешней политической системе. Ее реакцию можно видеть уже сейчас. Партийные лидеры начали предвыборную кампанию в разгар войны, пытаясь сбыть вышедший из употребления товар. Нетаниягу вернулся на 30 лет назад и вдруг вспомнил Норвежские соглашения - потому что ему нечего предложить израильским гражданам. Хватит. Мы и без него знаем, что начатый в Осло процесс пошел не так, как мы рассчитывали. Этот процесс принес с собой как успех (подключение Израиля к глобальной экономике), так и колоссальный провал (террор усилился, а мир так и не наступил). Какой смысл вытаскивать покойника из могилы?
Бени Ганц изображает из себя чуткого государственника, но до сих пор не высказал ни единой оригинальной мысли в отношении будущего страны. Бецалель Смотрич, антилидер, маскирующийся под министра финансов, болтает об экономике, в которой не смыслит ровным счетом ничего, и надеется преодолеть электоральный барьер. Лидер оппозиции Яир Лапид в основном предлагает правительству красивые презентации о мерах по укреплению армейского резерва, прекрасно понимая, что правительство будет вынуждено сделать это в любом случае. Старая, надоевшая всем политика.
На этом убогом фоне поражает размах гражданской инициативы. Общественные группы и движения предлагают действенные механизмы взаимопомощи, быстро мобилизуют ресурсы для решения неотложных задач – там, где не справляются неповоротливые бюрократические структуры. Нет сомнений, что все это приведет к появлению новых лидеров. Однако политическая система постарается затормозить неизбежный процесс обновления. Будут приниматься законы о финансировании партий, отдающие приоритет уже существующим политическим образованиям. Против каждого нового общественного движения, набирающего силу и популярность, будут задействованы все средства, чтобы его опорочить. Здесь не будет никаких запретных линий. В принципе это уже происходит. Но это не важно. В данный момент мы переживаем болезненный кризис. Все нынешние лидеры будут смещены новым поколением. Это лишь вопрос времени.
4. 2024-й может стать годом, когда к израильтянам вернется надежда. Пока что ее слишком мало. Все наши нынешние устремления направлены на решение точечных задач. Надежда мотивирует семьи заложников вести непримиримую борьбу за их освобождение, не допускать, чтобы эта тема сошла с повестки дня, подталкивать правительство к заключению новой сделки. Надежда на возвращение тех, кто томится в хамасовском плену, объединяет всех нас. Надежда дает силы жителям разоренных кибуцев планировать возвращение домой, выживать во временных пристанищах, возрождать свои бизнесы, заниматься сбором средств.
Но широкие слои населения все больше охватывает отчаяние. Поэтому именно надежда станет тем ходовым товаром, который будет обязано предложить избирателям любое новое политическое движение. Есть существенная разница между двумя, на первый взгляд, одинаковыми изречениями: "Всегда будем жить мечом (ле-нецах нихье аль-харбену)" и "Всегда будем жить с мечом (ле-нецах нихье им-харбену)". Эта семантическая разница называется надеждой. Надежда заставляет людей вставать по утрам. Надежда дает начало оригинальным идеям, творчеству и предпринимательским инициативам. Надежда двигает экономику вперед.
Недавно неделе Нетаниягу опубликовал статью в Wall Street Journal. В ее названии фигурировало слово "мир". Это слово появилось затем в первом и последнем абзаце. Нетаниягу редко использует это понятие на иврите, поскольку оно токсично для его электоральной базы. Слово "мир" он позволяет себе употреблять лишь в англоязычных речах и текстах. Но и тогда, когда он выдавливает из себя слово "мир", в этом нет никакой надежды. Мир по Нетаниягу - нечто далекое, скрытое во тьме. В статье он излагает три предварительных условия для переговоров с плестинцами: уничтожение ХАМАСа, разоружение сектора Газа и дерадикализация палестинского общества. Лишь после выполнения этих условий, считает он, можно будет начать говорить о мире.
Этот посыл Нетаниягу повторяет в последние недели вновь и вновь. Но он ни разу не объяснил, каким образом будут выполнены эти условия, что заставит палестинское общество пройти процесс дерадикализации, чтобы соответствовать определенному нарративу, с которым израильтяне готовы смириться (если такой нарратив вообще существует). Может быть, дерадикализация – не предварительное условие для переговорного процесса, а, наоборот, его конечный результат?
У Нетаниягу было 15 лет на разрешение конфликта, на продвижение каких-либо мирных инициатив, чтобы нормализовать ситуацию на Ближнем Востоке. Однако он решил пойти противоположным путем – управлять конфликтом и стремиться к такому решению, которое вынудило бы палестинцев к своего рода политической капитуляции. Авраамические соглашения должны были стать первым шагом на этом пути. Но Нетаниягу ошибся. Это не сработало – потому что он постоянно заметал основную проблему под ковер в надежде, что она чудесным образом исчезнет. Проблема не исчезла – вместо этого ковер выдернули у нас из-под ног.
5. Эта ужасная война и та страшная цена, которую она с нас взимает и еще будет взимать, может либо привести нас на грань отчаяния, либо подарить надежду на то, что решение все-таки возможно. Отчаяние – инструмент политического контроля. Надежда может оказаться ложной, как это случилось с нами в 90-е, но это единственное, что держит на плаву людей и общество, заставляет их идти вперед.
Мы можем вступить в год упадка – политического, экономического, социального. Это может превратить нас в изолированную нацию, сидящую на вершине действующего вулкана, который невозможно погасить. Мы может стать страной, которая находится в состоянии непрекращающейся войны, вынужденной использовать большую часть налоговых поступлений на оборонные нужды. Страной, от которой иностранные инвесторы держатся подальше. Страной, в которой уровень жизни граждан в лучшем случае не повышается. Страной, в которой составляющие демографическую мозаику группы населения не в состоянии найти какой-либо общий знаменатель, что неизбежно приведет их к мысли, действительно ли их вообще что-либо объединяет. Давайте не будем идти этим путем.
Потому что 2024-й может стать годом, когда Израиль начнет свой путь к возрождению. Мы можем восстать из пепла, преодолеть постигшее нас горе и устремиться к лучшей жизни, к нормальным отношениям с соседями, к еще более развитой экономике, чтобы войти в клуб 15 самых успешных стран, к здоровому и сплоченному обществу.
Я понимаю, что это кажется чем-то совершенно оторванным от действительности. Но дело в том, что в демократических странах меняющие реальность изменения не происходят в одночасье, они созревают в течение нескольких лет. Политический переворот в Израиле произошел лишь через три с половиной года после провала и ужасов Войны Судного дня. Нужно было еще два года для заключения мирного договора с Египтом. Еще шесть лет понадобилось для восстановления экономики с помощью программы стабилизации, кардинально и бесповоротно изменившей облик израильского общества. Семена, посеянные в 2023 году, обязательно взойдут – не сразу и не обязательно в 2024 году.
Когда меня спрашивают, откуда берется мой оптимизм, я отвечаю примерно так. Я не знаю, как именно мы выберемся из того глубокого кризиса, в котором оказались, и двинемся вперед к лучшему будущему. Я просто убежден, что это случится. Так же, как никто не мог предсказать политический переворот 1977 года или предвидеть появление правительства, которое одобрит радикальную программу экономической стабилизации середины 80-х, - так и мы не способны увидеть сейчас точный ход вещей, который приведет нас к новому историческому повороту. Но он не за горами, он рядом и ждет нас. Я в этом нисколько не сомневаюсь.
Подробности на иврите читайте здесь
Перевод: Гай Франкович