Дорога в город Кирьят-Шмона сейчас "засекречена": начиная с озера Ха-Хула (знаменитого места зимовки перелетных птиц) навигатор начинает показывать, что мы в... Каире. Не веря глазам своим, проверяем геолокацию в фейсбуке. И там то же самое, хотя расстояние от севера Израиля до столицы Египта - около 500 км. Навигаторы Waze и Google Maps упорно отказываются прокладывать путь до города на израильско-ливанской границе, который сейчас активно обстреливается террористами Хизбаллы из Ливана. "Различные стороны блокируют спутниковые системы, создавая нарушения в работе навигации", - объясняет журналистам представитель пресс-службы ЦАХАЛа.
И все же мы добираемся до места назначения - холмистого многострадального города Кирьят-Шмона. Вопреки ожиданиям, на улицах эвакуированного города ездят автомобили и встречаются люди.
Рядом с работающим продуктовым магазином видим бетонное переносное убежище (мигунит). Оно размером с небольшую комнату и позволяет прохожим быстро укрыться при обстреле, поскольку бегать в поисках убежища здесь времени нет. Уличные укрытия мигунийот установлены во многих местах города, где бывает людно.
Рядом с укрытием сидят местные старожилы на зеленых пластиковых ящиках и обсуждают события дня.
"Я не уехал, так как у меня здесь очень старенькая мама. Я не могу ее оставить, и таскать ее с места на место тоже нельзя", - рассказывает немолодой мужчина по имени Нисим, затягиваясь сигаретой.
"И, кроме того, материально нам трудно уезжать отсюда. Мы пенсионеры", - добавляет сосед Нисима в кипе.
"В общем, мы не в самой лучшей ситуации. Я бы хотел, чтобы в нашем городе прекратились обстрелы и все жители вернулись бы к нормальной жизни. Но, мне кажется, нам это не светит, - пессимистично говорит Нисим. И тут же поправляется: - Правда, я не военный и всех нюансов не знаю".
"Это все Бен-Гвир! - с криком врывается в беседу женщина средних лет. - Бен-Гвир в армии не служил - и пусть не суется в дела военного кабинета!" На это тут же возражает мужчине в кипе: "Да что ты говоришь! Бен-Гвир среди них - лучший".
По словам наших собеседников, в городе осталось около 2000 жителей (из 25.000 проживавших до войны). Остальные эвакуированы в рамках государственной программы либо уехали сами, не выдержав обстрелов. В городе продолжает работать больничная касса, действуют банкоматы, продуктовые магазины. И даже почта открывает свои двери трижды в неделю. На прощание жители советуют нам отведать местные шварму и фалафель в заведениях, которые продолжают работать в городе. "Не пожалеете! - заверяют нас собеседники. - Это очень вкусно".
►"Нет лучше города, чем Кирьят-Шмона"
Наш следующий собеседник - местный житель Алекс Гейнер. Ему 48 лет, 30 из них он прожил в Кирьят-Шмоне. За его плечами - 3 года службы в ЦАХАЛе в Южном Ливане во второй половине 90-х, а также волонтерская работа во время Второй Ливанской в 2006-м. "Но такой затяжной войны и массовой эвакуации в нашем городе никогда не было", - говорит Алекс.
Первый сигнал тревоги в Кирьят-Шмоне прозвучал через 12 дней после нападения ХАМАСа на юг Израиля.
"В 16:00 вдруг завыла сирена, и по городу полетели минометные снаряды. Три человека получили ранения. Одним из них был мой отец, - говорит Алекс. - Папа в момент обстрела находился на парковке, его отбросило взрывной волной, и осколок попал в голову. Приехала скорая, отца забрали в больницу. Его ранение было квалифицировано как средней степени тяжести.
Ровно через полчаса после папиного ранения в городе объявили эвакуацию. Это было на 12-й день войны. Кибуцы, находившиеся ближе нас к забору безопасности с Ливаном, были эвакуированы раньше, еще 8-9 октября", - рассказывает Гейнер.
Родителей и семью Алекса эвакуировали в поселок Хад-Нес, находящийся глубже на севере Израиля и дальше от границы. Алекс говорит, что живет во время войны на два дома: "Я должен быть здесь, в Кирьят-Шмоне. Мне нравится бывать дома, и я не считаю, что ситуация настолько опасна. У меня хорошая квартира в новом доме с нормальным бомбоубежищем".
То, что на улицах города довольно многолюдно для эвакуированного города, Алекс объясняет светлым временем суток. "Сейчас день. Люди приезжают на работу. Тут есть предприятия, которые работают. Ночью же улицы пустые. Ездят только те, кто охраняет пострадавшие дома от потенциальных мародеров, а также группы быстрого реагирования (китот-коненут). Еще остались бабушки, которые не соглашаются эвакуироваться, и горожане, которые кормят котов. Многие жители уезжали в спешке, под обстрелами и оставили своих животных на улице. Оставшиеся люди подкармливают их.
Остались также люди, которые не верят, что тут может произойти серьезная эскалация. Ну а основная часть - это те, кто здесь работает и затрудняется добираться из места эвакуации или боится потерять работу. Понимаете, в Кирьят-Шмоне трудоустроиться непросто, и люди опасаются, что уедут - и лишатся работы".
►Встреча с репатриантами, к которым прилетел снаряд
Во время нашей беседы из двухэтажного дома, в котором зияет крупное отверстие от снаряда, выходит пара русскоязычных горожан. У них в руках чемоданы.
Виталий и Наталья родом из Беларуси, живут в Кирьят- Шмоне с 2000 года. Благодаря фабрике, на которой работает Виталий, семья была эвакуирована в кибуц Дгания на южном побережье озера Кинерет еще в начале войны.
"У нас двое детей, 13 и 14 лет. Мы не думали дважды, уезжать или оставаться, - чтобы не подвергать детей опасности, - рассказывает Виталий. - Власти организовали им временную учебу в колледже "Кинерет", и они туда ездят. Сам я живу в Кирьят-Шмоне с 2000 года, по специальности я инженер безопасности".
Виталий и Наталья показали нам свою квартиру, в которую накануне Нового года влетел снаряд.
В квартире на втором этаже - повсюду следы разрушения от снаряда. Все засыпано осколками штукатурки. Они обильно покрывают раковину и даже густо засыпали холодильник, предусмотрительно раскрытый хозяевами для проветривания.
Между балконом и окном напротив кухонного уголка - крупная дыра размером с огромный вентилятор. Внутри видны железные прутья арматуры. Ударной волной от ракеты смяло кульман с графиками, которые готовил Виталий для работы.
"За пару дней до Нового года позвонил приятель, с которым мы вместе работаем. Он проживал в этом же доме, ночевал здесь в ту ночь и был свидетелем всего произошедшего. Когда я увидел на фото свой балкончик, то понял, что это серьезно. И дыра, и попадание в квартиру. Больше всего боялся пожара, но с пожаром пронесло, а вот ущерб квартире, конечно, серьезный. Сегодня приезжали оценщики, объяснили, как работает процедура компенсации, но по срокам ремонта пока ответов нет... Всем желаю здоровья и беречь себя. Глядя на эти картины, понимаешь, что тут, на севере, все серьезно", - говорит Виталий, не скрывая грусти от увиденного в своей квартире.
►Место любви стало местом обстрелов
Мы продолжаем осмотр города. Алекс показывает нам еще несколько обстрелянных автомобилей и домов. Поднимаемся на самый высокий холм в Кирьят-Шмоне, откуда открывается красивая панорама города. Здесь оборудованы окопы и укрепления. От великолепных ландшафтов захватывает дух, и Алекс рассказывает, что в мирное время сюда любят приезжать влюбленные парочки и туристы.
Когда мы выезжали из города, стало известно о ликвидации в Бейруте Салеха аль-Арури, одного из главарей ХАМАСа. Хизбалла обещала отомстить Израилю за это. Как это скажется на жизни Кирьят-Шмоны? Время покажет.