Глава партии Тиква хадаша, министр юстиции и заместитель главы правительства Гидеон Саар после выхода из Ликуда вызывает у сторонников Биньямина Нетаниягу целый спектр эмоций, в основном - отрицательных. Именно Саара там рассматривают в качестве одного из основных "виновников" создания правительства Беннета-Лапида. И именно его назначили "ответственным" за то, что Ликуд впервые за долгое время прозябает в оппозиции.
Законопроект Саара о запрете обвиняемому в уголовных преступлениях формировать правительство, сторонники Нетаниягу воспринимают как личную месть лидеру Ликуда. В беседе с корреспондентом "Вестей" Гидеон Саар отвечает на обвинения бывших товарищей по партии, рассказывает о том, почему новый бюджет страны выведет страну на принципиально иной уровень и делится мыслями о том, каким он видит правительство "после Беннета".
- Начнем с правительственного корпоратива, назначенного на ближайшую пятницу, 29 октября. Вашей коалиции без году неделя, а уже требуются экстренные меры по сплочению рядов?
- Мне кажется, что такое мероприятие можно было организовать и раньше. Это хорошая инициатива. К сожалению, совсем не уверен, что сам смогу принять участие: моя супруга (телеведущая и журналист Геула Эвен-Саар) работает, не с кем оставить детей. Но сама идея – отличная. .
- Но я о другом: мы постоянно слышим о трениях в коалиции. С одной стороны, причины ясны: это правительство действительно уникально в своем роде и в истории Израиля. Но с другой – как можно работать в такой обстановке?
- Однако нам это удается. Не секрет, что в правительстве представлены различные мнения и возникают споры. Но за всего лишь одним исключением - нам удалось провести в кнессете все инициированные законы и обойти все оппозиционные препоны. Главным нашим экзаменом станет, конечно же, утверждение бюджета страны. Я считаю это важным шагом по выводу Израиля из самого продолжительного политического кризиса в истории и началу нормализации политической и экономической жизни.
- Полагаете, что бюджет будет утвержден?
- За неделю до голосования будет не слишком предусмотрительно делать прогнозы, но думаю, что да. В этом бюджете заложены очень важные начинания и реформы, включенные в законопроект экономического урегулирования. Я говорю о мерах, направленных на снижение дороговизны жизни, упрощения процесса регистрации бизнесов, регуляционных реформах. Упомяну здесь же и реформы в области кашрута, банковской системы, пенсионного возраста женщин. Кроме того, - повышение пособий по обеспечению прожиточного минимума для пожилых граждан, выплат инвалидам ЦАХАЛа, а также пережившим Холокост. Но самое главное – после трех лет экономического бардака у страны наконец-то появится бюджет, экономическая программа.
- Министр финансов Авигдор Либерман утверждает, что речь идет о самом социально направленном бюджете в истории страны. Вы согласны?
- Это недалеко от истины. Бюджет здравоохранения увеличился самым драматическим образом. Увеличились и социальные программы, появились новые социальные проекты, увеличилась помощь слабым слоям населения. Так что да – это социальный бюджет, созданный совместными усилиями всех коалиционных партий.
- Глава правительства Нафтали Беннет неоднократно призывал коалиционных партнеров "не раскачивать лодку" и воздержаться от продвижения резонансных законов перед утверждением бюджета. Вы же тем не менее энергично проталкиваете свой законопроект, запрещающий обвиненному в уголовным преступлениях формировать правительство. Это не могло подождать несколько недель?
- Прежде всего, документ все еще не вынесен на обсуждение правительства. Я действую согласно договоренностям с главой правительства, заключенным еще в августе. Мы опубликовали проект закона для того, чтобы граждане могли высказать свое мнение. В самом законе ведь ничего революционного нет: он устанавливает норму, которая существует практически во всех других сферах жизни страны: человек, обвиненный в уголовных преступлениях с позорной составляющей (калон), не может стать главой правительства. Точно так же, как не может стать министром, мэром города или охранником в детском саду.
- Как эта идея воспринимается в обществе? Проводили ли вы опросы по этому поводу?
- Примерно месяц назад был обнародован опрос, заказанный телеканалом "12Кешет". Из него следовало, что 63% поддерживают идею и только 22% выступают против. Более того, законопроект поддерживает и большинство правого электората в стране. Мне кажется, что все видели и убедились в том, насколько в Израиле необходима такая норма. Я был бы очень рад, если бы у нас вообще не было необходимости закреплять столь очевидные вещи в законодательном порядке. Все мы видели, как совсем недавно канцлер Австрии подал в отставку на гораздо более раннем этапе расследования против него.
- 63% - это не так много, учитывая факт, что в большинстве демократических стран мира подобный вопрос является само собой разумеющимся…
- 63 процента за и только 22% против – это соотношение 3 к 1. С моей точки зрения – подавляющее большинство.
- Тем не менее, большинство ликудников резко выступают против вашей инициативы и поддерживают Нетаниягу...
- Это их право. Я не согласен с ними и считаю, что это подобная позиция наносит вред Ликуду. Я, если помните, со своими товарищами - Зеэвом Элькиным, Шарен Хаскель и другими - покинул эту партию год назад, поняв, что не могу мириться с превращением партии в культ личности одного человека. Но оставшиеся партийцы, конечно, вправе решать, кому доверить руководство партией. Мы же создали новую партию, благодаря которой в стране и произошли важные политические перемены. Мы с коллегами – Бени Бегиным и другими и представляем истинные ценности прежнего Ликуда, партии Менахема Бегина и Ицхака Шамира.
- Все это замечательно, но, согласно опросам, ваша партия сегодня с трудом преодолевает электоральный барьер?
- Надо набраться терпения и подождать новых выборов. Даже во время предвыборной гонки возможности опросов довольно ограниченны, а в эти дни - тем более. Сейчас мы работаем, а во время выборов дадим избирателям возможность сравнить наши обещания с делами.
- Критики вашего законопроекта говорят, что тот предоставляет госчиновнику (юридическому советнику правительства) право решать, кто будет возглавлять Израиль. Насколько это соответствует истине?
- Так может сказать лишь тот, кто не потрудился прочесть текст законопроекта. В нем предусмотрены три круга принятия решений. На первом хоть и находится юрсоветник, но в работе участвуют десятки других юристов, принимающих решения вместе с ним. Второе: мы предоставляем возможность обвиняемому обратиться к председателю ЦИК – опытному судье из Верховного суда, который может постановить, что в обвинениях не содержится позорной составляющей и разрешить кандидату формировать правительство. Третий круг – это кнессет: у каждого депутата есть парламентская неприкосновенность. Поэтому все инсинуации по поводу "всемогущего чиновника", принимающего решения в одиночку – абсолютная ложь.
- В свое время вы озвучивали немало критики в адрес юридической системы страны, а сегодня ваше министерство считается одним из самых активных в правительстве. Насколько система сопротивляется вашим реформам?
- Работа продолжается каждый день. К примеру, уже сегодня я подаю в кнессет два непростых законопроекта, которые столкнулись с сопротивлением. Один из них позволяет суду отвергать улики, добытые нечестным путем. Это очень важный законопроект, охраняющий права граждан страны. Второй касается расширения полномочий полиции при обысках. Его цель – помочь полиции справиться с волной преступности в арабском секторе. Как мы знаем – и этот закон столкнулся с немалым сопротивлением.
- В левых партиях, входящих в коалицию, жалуются, что их законопроекты не продвигаются, в то время как законы депутатов от партии Тиква хадаша быстро проходят все правительственные инстанции. Это действительно так?
- Это, конечно, лишено какого-либо основания. Я хоть и возглавляю кабинет министров по законодательству, но в нем присутствуют депутаты от всех партий, там проводятся серьезные обсуждения и решения почти всегда принимаются единогласно. Накануне, да и на прошлой неделе, там были утверждены законопроекты депутатов от МЕРЕЦа, так что эта критика лишена оснований. Надо помнить, что в кнессете есть немало новых депутатов, не обладающих опытом в законотворчестве, не всегда понимающих, какие законы могут быть утверждены, а у каких нет шансов. В моей фракции все депутаты – опытные парламентарии, так что, возможно, они лучше готовы к возможным препятствиям на пути к законодательству. Но в общем мы стараемся продвигать законопроекты депутатов от коалиции.
- Недавно вы с министром абсорбции Пниной Тамано-Шата выдвинули законопроект об ужесточении наказаний за расизм. Насколько эта проблема является актуальной для современного Израиля?
- Проблема существует, как и существуют проявления расизма в отношении различных этнических групп. Мы обязаны бороться с этим, применяя более активные меры. Не будем забывать, что Израиль – это государство, принимающее алию, из различных стран мира, разных культур.
- Если мы заговорили про алию, слышали ли вы об открытом письме репатриантов-старожилов с призывом изменить Закон о возвращении и отменить право репатриации для внуков евреев?
- Честно говоря, не слышал, но я придерживаюсь мнения о том, что нельзя отменять так называемый "пункт о внуках". Лично мне трудно согласиться с призывами изменить текст Закона о возвращении, являющегося столь знаковым для еврейского народа. В 2020 году, когда предложение изменить закон было внесено на голосование, я был против.
- Вы слышите другие голоса в правительстве, придерживающиеся противоположного мнения?
- До сих пор на моей памяти таких предложений не было. Но мы знаем, что религиозные партии время от времени выносят этот вопрос на повестку дня.
- Что вы думаете о решении Бени Ганца объявить шесть палестинских правозащитных организаций террористическими?
- Мне это кажется верным. Я знаю, что решение сопровождалось юристами, в том числе – госпрокурором и заместителем юридического советника правительства, которые поддержали инициативу. Есть фактические и юридические доказательства, поддерживающие этот шаг. Проверка показала связь этих организаций с Народным фронтом освобождения Палестины – опасной террористической организацией, поэтому я полностью поддерживаю решение министра обороны. Нельзя допустить, чтобы правозащитные организации служили прикрытием для подрывной деятельности террористов.
- Это решение осложнит наши отношения с США?
- Американцы борются с террором так же, как и мы. Поэтому я уверен, что когда наши специалисты в области безопасности и юристы представят госдепартаменту имеющуюся у них информацию, те поймут резон, стоявший за нашим решением.
- Говоря о нестабильности внутри коалиции, чаще всего называют имена двух министров – Аелет Шакед, которая якобы ставит палки в колеса, и Бени Ганца, проверяющего другие политические варианты. Насколько это ощущается в работе правительства?
- Я не люблю касаться персональных тем, у меня сложились хорошие рабочие отношения с ними обоими.
- Но мы слышали, что та же Шакед пыталась торпедировать инициативы, которые лично вы поддерживали, возьмем к примеру закон об электроснабжении?
- Этот закон прошел вчера (24 октября) при поддержке Аелет Шакед…
- Но не мне вам рассказать, сколько времени, усилий и нервов это стоило...
- В любом случае, я привык не обсуждать личные отношения между министрами в прессе, это неправильно. Надеюсь, что все министры правительства будут действовать для его успеха. Поверьте моему политическому опыту: все эти мелочи вскоре забываются. Работа правительства оценивается по вещам, которых оно сделало или проигнорировало. Сегодня нам важно вернуть стране политическую и экономическую стабильность, снизить дороговизну жизни и продвигать все направления, которые находились в стагнации из-за трех лет политического кризиса.
- Кто, по-вашему, сменит Беннета на посту главы правительства?
- (после продолжительной паузы) В данный момент мы должны соблюдать подписанные коалиционные соглашения. Если вы спрашиваете, выставлю ли вновь в будущем свою кандидатуру на пост главы правительства, то мой ответ положительный.