Борис Цирульник - глава списка "Наш дом Нетания" на муниципальных выборах 2023 года, вице-мэр города Нетания, глава городской экономической компании, действующий депутат городского совета, отвечающий за абсорбцию репатриантов и культуру. Репатриировался в 1990 году из бывшего Советского Союза. Окончил Университет имени Бен-Гуриона в Негеве, профессия – инженер-программист, руководитель проектов.
- Многие жители Нетании знают вас не только как главу городского отделения партии "Наш дом Израиль", но и как депутата городского совета, вице-мэра Нетании. В этом году вы вновь выдвигаете свою кандидатуру в горсовет по списку "Наш дом Нетания". Потенциальным избирателям, особенно тем, кто будет голосовать впервые, наверняка интересно узнать о вас побольше.
- Родился я в Черновцах, папа работал учителем, мама – фармацевтом. Семья была еврейской в полном смысле слова, в нашем городе ни стесняться этого, ни скрывать не требовалось. И у нас никаких проблем с еврейской самоидентификацией не было. Дома отмечали все еврейские праздники. К сожалению, ни бабушек, ни дедушек я не застал, все праздничные застолья были маминой инициативой.
Учился я хорошо, окончил школу с золотой медалью и, пока не надумал поступать в медицинский, вообще не понимал, что у евреев есть какие-то особые проблемы.
- То есть врачом стать не удалось именно по этой причине?
- По этой. Меня завалили на профильном экзамене по биологии, хотя я был подготовлен прекрасно. Я очень расстроился. Поступать решил на следующий год, а пока пошел работать в школу, лаборантом в физический кабинет. Потом сдал документы в Харьковский политехнический институт. Как-то раз, гуляя по городу, увидел объявление для абитуриентов про отделение программирования в Харьковском институте инженеров железнодорожного транспорта. Забрал документы из политеха и сдал в железнодорожный.
- Как в семье возникла идея репатриации?
- Когда после института я служил в армии, мама впервые поехала в отпуск в Израиль к своей родне: у нее была большая семья, восемь братьев и сестер, все они уехали в начале 1970-х. Мама вернулась очень возбужденная, приехала ко мне в армию с подарками из Израиля и сказала: "Боря, надо уезжать".
Через несколько месяцев я демобилизовался и понял, что жизнь изменилась: уходил я в армию из Советского Союза, а тут вокруг меня уже бушевал совсем иной мир. Многие из друзей собирались уезжать: кто-то ждал разрешения, кто-то стоял в очереди в ОВИР, кто-то уже сидел на чемоданах. На меня это, конечно, повлияло. Так, месяцев через десять, в День космонавтики, 12 апреля 1990 года мы оказались в Израиле.
- Где был ваш "первый дом на родине"?
- Конечно, в Нетании. По маминым фотографиям из того знакового отпуска я понял, что мы поедем только в Нетанию. Наверное, тем, кто приехал недавно, это будет трудно понять, но тогда после унылых советских улиц контраст просто шокировал. На площади Независимости кипела жизнь, по пятницам надо было стоять в очереди, чтобы сесть в любое кафе, улицы были полны счастливыми, как мне казалось, улыбающимися людьми… Море, волнорезы, скалы – все это производило невероятное впечатление.
- Как все складывалась поначалу?
- По всем олимовским законам. Успел поработать с папой на сборе апельсинов, с мамой мы убирали склад в Холоне, с будущей женой мыли посуду в пабе. Пару часов поработал официантом. Потом началась учеба в Беэр-Шевском университете. Однажды ко мне в общежитие приехал мой друг Костя Швейбиш и предложил подумать над созданием организации для учителей-репатриантов. Я охотно взялся за это дело.
- Можно ли считать этот момент началом активной общественной деятельности?
- Именно так оно и было. Я в шортах и сандалиях приходил на встречи с тогдашним мэром Беэр-Шевы, ныне покойным Ицхаком Рагером, объяснял, как важно помочь учителям-репатриантам, каким вкладом в израильское образование это обернется. Ходил в Сохнут, в городское управление абсорбции, выбивал бюджеты и помещения. Так я, еще будучи студентом, стал руководителем Объединения учителей-репатриантов Южного региона. Мы выстроили отлаженную систему и в результате получили государственное финансирование. У нас работали отличные специалисты, профессора психологии, математики, физики. Мы выпустили один из первых учебников для подготовки к экзамену по психометрии. Много было сделано интересного и полезного.
- Когда же началась карьера программиста?
- В какой-то момент я понял, что хочу работать по специальности. Меня взяли сразу, хватило пятнадцати минут интервью. Это была компания Formula, которая специализировалась на CRM-решениях. Сегодня она выросла в гигантскую корпорацию Matrix IT Services. Там я проработал несколько лет, перешел в другую хайтек-компанию, потом мы с приятелем открыли собственную фирму. Последние два года я работаю в государственной компании Noga, которая отпочковалась от "Хеврат ха-хашмаль", руковожу проектами в области баз данных.
- Но в какой момент общественная работа снова вернулась в вашу жизнь?
- Когда я занимался проблемами Объединения учителей-репатриантов, я все время что-то просил: бюджета, помещений для учителей, для занятий с детьми новых репатриантов, которые мотаются без присмотра, пока родители работают. В конце концов просить мне надоело. К этому моменту в Нетании меня уже довольно хорошо знали, и я получил предложение войти в состав другого списка, не связанного с "русским" сектором. Довольно популярный прием – приглашать в свои списки русскоязычных активистов, чтобы показать широту взглядов. Но в большинстве своем эти приглашенные не имеют никакого влияния. Так хотели поступить и со мной, но мне совершенно не хотелось быть свадебным генералом, работа депутата была для меня способом реально помогать людям. Ситуация сложилась так, что я отправился в самостоятельное плавание по волнам муниципальной работы.
- Что собой представляет муниципальная оппозиция?
- Это депутаты, которые не отвечают за конкретные направления жизни города, а просто имеют право голоса, чтобы раз в месяц высказаться "против" или "за" по какому-то вопросу. Быть оппозиционером довольно легко: выступать на заседаниях и ни с кем не соглашаться. Можно сколько угодно говорить о конструктивной оппозиции, но она не имеет реальных рычагов власти. Для чего за тебя голосуют избиратели? Для того, чтобы ты защищал их интересы. Находясь в оппозиции, делать это можно, но сложно.
Находясь же в коалиции, можно решить намного больше вопросов, продвигать свои идеи, реализовывать обещания, с которыми ты шел на выборы. Я, к примеру, и в эту, и в предыдущую каденцию постоянно поднимал вопрос работы городского дворца культуры и районных клубов, "матнасов", в субботу. Законом разрешено выносить на голосование один и тот же вопрос раз в полгода – и я упорно делал это все пять лет. Основная масса депутатов была против, но, тем не менее, я добился запуска программы "Шабат тарбут" в субботу, открытия клуба "Рубиз" по пятницам, добился того, что галерея "На скале" работает в выходные.
И неважно, оппозиционный ты депутат или коалиционный – твои двери всегда открыты для общения с горожанами. Мы постоянно ведем прием граждан, к нам обращаются по всем каналам связи: телефон, электронная почта, социальные сети.
- И все-таки ваш список "Наш дом Нетания" во многом ориентирован именно на репатриантов с постсоветского пространства разных лет и волн алии?
- Да, и это еще одно важное отличие работы депутата-одиночки от деятельности фракции. Наш список - это репатрианты или их потомки, которые будут делегированы в муниципальный орган власти представителями разных волн алии. Мое вступление в коалицию было связано с началом войны России против Украины и экстренной "военной" репатриацией: я понимал, что в коалиции я могу быть гораздо полезнее именно для новых репатриантов. Так и произошло, удалось реализовать много полезных начинаний. Результатом моей работы в коалиции за последние полтора года стал еще и рост количества культурных событий на русском языке - концерты, спектакли, выставки. В сотрудничестве с мэром мы возобновили большие ежегодные мероприятия на площади Независимости.
Так в Нетании появляются островки свободы, светской жизни, и, конечно, хочется, чтобы их было больше.
- Вы тратите много усилий, чтобы сделать Нетанию более светской. Почему город сейчас настолько религиозно ориентирован?
- Исторически сложилось так, что наш муниципалитет всегда отвечал положительно на запросы религиозного сектора. Это неудивительно: во-первых, от демографии никуда не уйти, во-вторых и в главных, если мы говорим о муниципальных выборах – это результаты голосования самих жителей Нетании. Точнее, неголосования светских горожан. В день выборов религиозный избиратель дисциплинированно идет на свой участок и голосует так, как ему сказал ребе. Всем известен Кириат Цанз, район Нетании, где проживают ортодоксы-ашкеназы. Их там тысяча, от силы полторы тысячи человек, но они создают свой список и получают на выборах два мандата. Никому из них никогда не придет в голову голосовать против своих кандидатов. Или возьмем представителей списка партии ШАС. Они начинали с двух мандатов, в этой каденции имеют пять. Почему? Потому что сефардские раввины фактически сами формируют предвыборный список, и представители их общины послушно идут за него голосовать.
Светский же избиратель в основной своей массе видит муниципальные выборы просто как лишний выходной день. Математика простая: нас демографически больше, но на выборы мы не ходим – вот откуда и "харедизация". Люди почему-то не понимают, что их голоса имеют реальное значение - в первую очередь для улучшения их же, светских избирателей, жизни.
Нужно дать себе труд задуматься, что сильная светская фракция в горсовете может решить огромное количество вопросов. Мы умные, мы образованные, у нас широкий кругозор, почему же мы не можем понять, что для частной жизни горожанина выборы в муниципалитет в чем-то важнее выборов в кнессет? Будут убирать у тебя на улице мусор или не будут, будет твой любимый ресторан открыт в шабат или не будет, выделит ли муниципалитет землю и возведут у тебя в районе еще одну синагогу - или построят клуб, где твои дети смогут проводить свободное время, – это зависит не от кнессета, а от мэрии.
Будет ли, к примеру, дополнительный бюджет для городского управления алии и абсорбции, чтобы открыть новые классы-ульпаны для детей репатриантов, – это тоже решается в мэрии.
Когда я говорю про демографию, я говорю в том числе и о демографии состава муниципального совета. Сегодня там правит религиозно-ортодоксальное большинство. Почему? Потому что, повторюсь, светское население, в том числе русскоязычное, не идет голосовать.
- Вы много говорите о том, что город надо "открыть". Что это значит?
- Это значит, что правила жизни религиозных кварталов, где в шабат нет ни транспорта, ни магазинов, ни кафе, не должны определять жизнь всего города. Пусть в такую дикую жару, как нынешним летом, можно будет доехать до моря на автобусе. Пусть существует отдельный пляж для харедим, но пусть на тех пляжах, куда ходим мы, в субботу можно будет посидеть в кафе, купить ребенку мороженое или надувной мяч.
Нетания - самый длинный город в стране, 18 километров, 14 километров пляжей – места хватит всем. Сейчас рестораны на пляжах закрыты, потому что тендеры содержат условие — не работать в субботу. Пусть там будут и кошерные рестораны тоже, но наравне с ними должны присутствовать и места, открытые в субботу.
"Открыть город" означает сделать его открытым для предпочтений и образа жизни всех его жителей.
- Какие у вас есть для этого реальные инструменты?
- Это вопрос голосования, точнее - количественно сильного представительства светских депутатов в муниципалитете и в горсовете. Это касается не только открытых ресторанов. К примеру, мы хотим запустить программу автобусов-шаттлов, которые будут работать в выходные. Для этого тоже нужно решение горсовета. Даже если торговые точки будут открыты – транспорта-то в субботу нет, как туда попадет человек, не имеющий машины?
Один из реальных инструментов, чтобы открыть город, - статус "туристическая зона". Когда он официально присваивается улицам и районам, там разрешается торговля в шабат. Нетания в 70-х, в 80-х была центром всей страны для отдыха выходного дня – об этом мне рассказывали многие старожилы. Я вспоминаю даже 90-й год: в пятницу на площади Независимости кипела жизнь. Это был здоровый организм – для людей, для бизнеса, для налогов, которые поступают от этого бизнеса в городской бюджет.
А сегодня раввины ходят по тем считанным торговым точкам, которые открыты в шабат, и уговаривают их закрываться. Мы не можем запретить эту агитацию, но можем объявить центр города туристической зоной, и бизнесов, которые смогут работать в выходные, станет больше.
В Нетании море, в Нетании пляжи, у Нетании огромный потенциал стать привлекательным туристическим городом, но о чем можно говорить, если в шабат здесь даже пообедать негде? А если мы объявим часть города туристической зоной, там будет все открыто, как в Тель-Авиве.
Все изменения, о которых я говорю, зависят только от состава горсовета: чем больше там будет людей, которым важна полноценная жизнь, которые ценят свободный выбор образа жизни, – тем легче нам будет продвигать свои идеи и проекты.
- Кто входит в ваш список "Наш дом Нетания"?
- В первую очередь хочу назвать Ирену Лившиц: она адвокат, специалист по корпоративному праву с огромным опытом, в том числе международным. Долгое время была одним из топ-менеджеров муниципалитета Нетании. Симбиоз нашего политического и административного опыта должен обязательно сработать, помочь воплотить идеи, которые мы прорабатывали с большой группой профессионалов.
Остальной состав, который, согласно закону, мы огласим в сентябре, – это профессионалы в разных областях, люди с большим практическим опытом и желанием сделать наш город более современным и развитым.
- На какое количество мандатов вы рассчитываете?
- Хотим получить минимум три. Лучше четыре.
- Допустим, вы наберете желаемое число мандатов…
- Сегодня продвижением интересов русскоязычной общины занимаюсь я один - в мэрии знаю всех, от секретарей до руководителей отделов, со всеми нахожу общий язык. Но если мы получим необходимое количество мандатов, договариваться будут уже с нашим списком "Наш дом Нетания". Именно об этом мы говорим на встречах с избирателями. Пытаемся донести до каждого важность участия в выборах, важность поддержки людей, которые говорят и думают на одном с тобой языке, понимают твои ментальные коды, разделяют твои ценности.
- Назовите три проекта, которые лично вы поставили бы на голосование в первую очередь.
- Первое – немедленное выделение бюджетных средств на уборку города. Второе – транспорт по выходным. Третье – открытие в светских районах клубов, "матнасов", городского дворца культуры – мест, где люди могли бы проводить свободное время. Добавлю четвертый – помощь новым репатриантам по всем направлениям: от изучения языка до трудоустройства.
- Слоган вашего списка "Наш дом Нетания – современная, чистая, светская". Почему вы выбрали именно эти три характеристики?
- Потому что так, в нашем представлении, можно описать свободный город. Место, где хочется жить, работать, воспитывать детей и отдыхать. Место, о котором с гордостью будут говорить: "Я живу в Нетании".
- А если бы вам предложили обратиться здесь с призывом к русскоязычным горожанам?..
- Я бы сказал так: "Обязательно придите на избирательные участки 31 октября этого года и опустите в урну для голосования бюллетень с буквой ламед – за список "Наш дом Нетания". Поймите, что муниципальные выборы – это момент решения ваших самых насущных проблем и гарантия того, что наш слоган (см. выше) станет реальностью, а русскоязычные жители города – полноправными его хозяевами.
Короче: голосуйте за "Наш дом Нетания" - это правильный выбор!
*На правах рекламы. Фото предоставлено рекламодателем