В этом году еврейский праздник Ханука чудесным образом совпал с Новым годом - датой, которая тоже ассоциируется у нас с началом жизненных перемен. В связи с этим "Вести", ведущий русскоязычный сайт Израиля, выбрал Персон года - 2024. Интервью с нашими героями публикуются на сайте "Вести" в дни ханукальных праздников, с 25 декабря по 1 января. Объединяет этих разных людей только одно: каждый из них сделал в уходящем году какой-то особый прорыв, личный и общественный. Наш сегодняшний герой - Вадим Блюмин, представитель Еврейского агентства (Сохнут) в Лондоне и глава делегации Сохнута в Великобритании и Западной Европе, один из основателей движения русскоязычных израильтян "Полуторное поколение", завершивший перед самым Новым годом учебу и получивший статус раввина. На торжественной церемонии вручения диплома присутствовали родители Вадима, Алла и Игорь Блюмины, сестра Марина Максимилиан, а также муж Вадима Роман Коган и их дочь Даниэль.
В посте для друзей на своей странице в соцсетях Вадим написал об этом решении: "Принято считать, что Моисей заикался. Но, возможно, у него просто был акцент? Ведь с младенчества он рос и воспитывался при дворе египетского фараона, и вполне вероятно, что язык евреев был для него чужим. Они были чужими для него, а он – чужим для них. Потому Моисей говорит о себе: "тяжело языком и косноязычен я".
Образ Моисея сопровождает меня многие годы в вопросах лидерства и судьбы, чуждости и принадлежности. Я родился в прошлом веке в стране, которой больше не существует (СССР), и репатриировался в Израиль в одиннадцать лет. Детское понимание того, что страны могут исчезать – и не из-за ракет и войн, а потому что что-то в их внутренней социальной и ценностной структуре истёрлось и развалилось, заставляет меня с тех пор и по сей день делать всё возможное, чтобы это не произошло в Израиле.
Поэтому для меня учёба и присоединение к семье "Израильского раввината" – это веление времени: потому что Израиль и иудаизм – это тоже мой дом. И моё предназначение – дать возможность всё большему числу людей чувствовать себя здесь дома и брать ответственность за своё еврейство и за будущее Израиля".
► "Я еврей, в Израиле я у себя дома, и мне не нужны ничьи разрешения, чтобы быть свободным"
Мы встречаемся дождливым утром через несколько дней после этого события. Блюмин приходит на встречу в стильном пальто и элегантной шляпе-котелке, которые наверняка очень органичны для Лондона, но в рамат-ганском кафе на улице Бялик выглядят довольно экстравагантно. Однако для 45-летнего Блюмина это неотъемлемая и привычная часть жизни - чувствовать себя отличным от других и не скрывать этого.
"Когда мы приехали в 1990 году в Израиль, я был единственным русскоязычным в религиозной школе, а затем меня еще и послали на олимпиаду по ТАНАХу, куда я надел нарядный костюм-тройку и вызвал приступ дикого хохота у всех участников мероприятия: рыжий очкарик, с трудом говорит на иврите - и в таком виде, - вспоминает он. - Один из ребят, с которым мы дружим по сей день, сказал мне: "Слушай, ты не обижайся, но в Израиле так не одеваются". Не знаю, откуда у меня взялась самоуверенность, наверное, нужно благодарить родителей за воспитание, но я ему ответил:"А теперь я израильтянин, и я так одеваюсь". Ощущение того, что я дома, я еврей и мне не нужны чьи-либо разрешения, у меня было уже тогда - и осталось по сей день.
- Как у тебя родилась идея стать раввином?
- Я давно об этом мечтал, и в некотором смысле это логичное продолжение карьеры, так как большую часть своей жизни я занимаюсь еврейским образованием: у меня степени бакалавра и магистра по истории еврейского народа от Еврейского университета в Иерусалиме, и все годы работы в Сохнуте я работал в сфере образования.
Я очень верующий и очень нерелигиозный человек. Религия – это человеческое творение, и как таковая она выдаёт слабости людей. Вера – это то, что позволяет нам соединиться с возвышенным и поэтическим, и реализовать наше существование как созданных по образу Божьему. Для меня получение права быть израильским раввином – это предоставление разрешения и полномочий продолжать действовать с этой позиции веры и духа: умножать свет и истину, приносить надежду и утешение.
4 Еще фото
Новые раввины, выпускники программы Института Хартмана
(Фото предоставлены Институтом Хартмана)
Вадим Блюмин родился в Днепропетровске (Украина) в семье Игоря и Аллы Блюминых. Он старший брат Марины Максимилиан (известной певицы, завоевавшей 2-ое место в песенном конкурсе "Кохав нолад"). Семья репатриировалась в Израиль, когда Вадиму было 11 лет, и поселилась в Рамат-Гане, где Вадим живет по сей день. В религиозную школу Блюмин попал, попросив при записи в муниципалитете "отправить его в еврейскую школу", а старшие классы заканчивал в обычной школе, с отличием по математике, английскому языку, компьютерам и роботике. В армии служил в элитном подразделении разведки (8200), мечтал о дипломатической карьере - и пошел изучать общую и еврейскую историю в иерусалимском Еврейском университете, где закончил бакалаврат и магистратуру.
На учебе познакомился с Романом Коганом, с которым создал семью. Они вместе 23 года и воспитывают 13-летнюю дочь Даниэль.
В 2006 году Вадим начал работу в образовательном отделе Еврейского агентства Сохнут и получил направление в Санкт-Петербург в должности главы департамента образования. Вадим с Романом стали первой однополой парой, которую эта организация отправила с официальной миссией за границу. Вернувшись в Израиль, занимал разные посты в отделе образования Сохнута, разрабатывая направление связи со светской диаспорой, занимал пост директора образовательной стратегии Еврейского агентства, а летом 2023 года получил направление в Лондон.
"Когда мне исполнилось 40 лет, я понял, что главные свои мечты я исполнил: у меня есть муж, дочка, я сумел создать семью и у меня прекрасная работа. Все это абсолютно нетривиально, потому что когда в 16 лет я понял, что я – гей, мне казалось, что все это будет мне недоступно, и придется всю жизнь скрывать свою истинную суть. Сегодня уже сложно представить, каким концом жизни это казалось тогда, но я это хорошо помню. Но экзистенциальный кризис меня не миновал, и я понял, что дорогие мотоциклы и покорение Эвереста не для меня, зато есть нереализованная мечта пойти поучиться на раввина и самое время это сделать".
- Как к этому отнеслись ваши близкие?
- Рома вначале был против, думаю, он опасался, что я стану каким-то ультрарелигиозным. Но для меня учеба – это огромный кайф, и три года назад я решил, что время пришло - и приступил к обучению в Институте Хартмана в Иерусалиме. Для меня было важно, что это заведение не принадлежит к определенному течению религии: реформизму, ортодоксии и т.д.
4 Еще фото
Семья Блюмин-Коган: Роман, Марина, Вадим, Алла, Даниэль и Игорь
(Фото предоставлены Институтом Хартмана)
- И не возникло конфликта с другими составляющими вашей личности – социальным активизмом, в том числе – движения "Полуторное поколение" за празднование Нового года в Израиле, светским образом жизни?
- Я бы сказал так: у советского еврейства есть глубокое и сильное еврейское самосознание, которое просто необязательно проходит через синагогу. Это видно даже на примере нашей семьи – как можно быть очень еврейскими людьми, но не религиозными. Это проходит через знания, культуру, кулинарию и семейные ценности. С тех пор, как я учусь на раввина, меня постоянно спрашивают: "Погоди, а какой ты раввин? Реформист или ортодокс? Ты можешь женить пары? Как ты соблюдаешь субботу?"
И мне хочется ответить им, что Израиль – это мой дом. И все, что я делаю в Сохнуте, в активизме, а теперь и в новой роли раввина – это позволить разным людям почувствовать себя дома и серьезно относиться к своему еврейству, взять за это ответственность.
- Как это повлияло на жизнь вашей семьи? На домашних, которые не соблюдают субботу, к примеру?
- Никак не повлияло, потому что у нас очень еврейский дом. Кухня у нас кошерная, так как дома мы принимаем гостей. Есть отдельные тарелки для мужа и дочери, которые любят морепродукты, но это, как я уже выше сказал, - не главное.
- При всех этих составляющих – в этом году Ханука совпала с Новым годом. Как это сочетается в вашем доме? Какой из этих праздников вам ближе?
- Знаете, я придумал добавку к авдале, одну строчку, пользуясь правом раввина – "ве мавдиль Ханука ми-Нови год" (и отделяющий Хануку от Нового года"). Например, дома мы, как правило, ставим елку после Хануки - придумав свои собственные традиции, и все довольны. Но оба эти праздника в равной степени мои, потому что главное в них - семейные ценности.
Новый год в кругу семьи с подарками и мандаринками был частью моего детства, и он не противоречит еврейской Хануке, которая часть моей еврейской идентичности.
Мне самому ближе всего то, что с Ханукой сделали сионисты - об этом хорошо написал Моти Заира в книге "Круим ану" (קרועים אנו), рассказывающей про "халуцим" - первых репатриантов из черты оседлости. Они понимают, что традиции их родителей не отвечают потребностям времени, хотят создать что-то свое, и хватаются за Хануку, превращая ее в главный сионистский праздник: это проще всего, потому что нет запретов, нет шаббата, и есть красивый символизм личной ответственности за распространение света. То, что есть Израиль, что мы говорим на иврите и можем читать Тору - это реальное чудо. И моя роль - строить мосты и ломать стереотипы.
- Это вообще возможно на фоне раскола в израильском обществе? В частности, отказа ультраортодоксов служить в армии, вызывающего у многих светских израильтян отвращение ко всему, что связано с религией?
- Те, кто изучал историю, знают, что ровно при таких же условиях были разрушены и Первый, и Второй храм: из-за корупции, из-за лидеров, которые заботятся о личных интересах, из-за неспособности находить общий язык и брать ответственность за свой дом. Бен-Гурион говорил, что для того, чтобы быть в Израиле реалистом, нужно верить в чудеса. То, что мне дает веру, силу и надежду - это встречи и беседы с людьми, которые, невзирая на все трагедии, горе и сложности, которые мы переживаем в последние годы, не озлобились, не опустили руки и находят между нами больше общего, чем различного.
Фундаменталисты не понимают, что поезд давно покинул станцию: мы не в черно-белом мире, где неучи рассказывают, как быть правильным евреем, а главный раввин Израиля, государственный чиновник на зарплате, говорит, что "мы скорее умрем, чем пойдем в армию" - и это в разгар войны, когда мы каждую неделю хороним молодых, умных и ярких ребят. Это иудаизм? Это богохульство и позор. Поэтому когда меня спрашивают "а ты соблюдаешь субботу? а ты носишь кипу?" - я чувствую себя полностью уверенным в своем иудаизме.
Потому что это иудаизм, для которого люди и человеческое - на первом месте, а перегородку можно поставить не поперек, оставив женщин позади, а вдоль посередине - чтобы у всех был равный доступ и обзор. Такой иудаизм намного ближе большинству израильтян, которые имеют право изучать, трактовать и обсуждать Тору - все то, что мы делали на протяжении всей нашей истории. Поэтому мудрецы пишут не один Талмуд, а два, и там нет ответов, а только вопросы, потому что ответы - находите сами. Единственная книга, в которой есть исключительно "как надо" - это "Шульхан арух", и это как раз снимает любую личную ответственность, потому что, выполняя предписания и не задавая вопросов, мы и пришли к тому глубочайшему кризису в обществе, который мы наблюдаем.
- Этот год был очень тяжелым не только для израильтян, но и евреев по всему миру. Что привносило свет в вашу жизнь в уходящем году, который вы делили между Великобританией и Израилем?
- Помимо семьи, как раз учеба: последние несколько лет есть ощущение, что мир катится в пропасть и дуют злые ветра. После 7 октября я почувствовал себя совершенно беспомощным. Много лет я был активистом и верил, что у Израиля огромный потенциал молодой страны, способной меняться. Я не люблю слово "лидер", оно обычно сопровождается раздутым эго. Но ответственность – это значит, что если в нашем доме грязно, мы берем швабру и моем пол. Для меня эта учеба – мой способ взять ответственность.
- Как это сочеталось с назначением в Лондоне?
- Последний год мне сделали послабления, чтобы я мог частично учиться онлайн, и летал за свой счет в Израиль на занятия, за что спасибо работе. Из-за войны это также было нелегко, но я честно должен признаться, что именно это поддерживало меня в этом году в самые сложные моменты. Потому что в нашем потоке были и правые, и левые, религиозные и светские, ортодоксальные и реформистские раввины, а объединяло нас всех понимание, что после окончания войны нужно будет восстанавливать израильское общество после циничного, жестокого разрушения того, что строилось последние сто лет.
- После 7 октября мир захлестнула волна антисемитизма - в том числе и даже особенно Великобританию, где пропалестинские демонстрации в Лондоне стали практически регулярным явлением. Как вы это ощутили, оказавшись в эпицентре событий?
- Английская еврейская община - одна из старейших, последний раз там было изгнание евреев в 1290 году (до испанского изгнания в 15 веке), с тех пор у них все было неплохо. Наша дочь Даниэль учится в самой большой еврейской школе Европы - там три тысячи учеников, она была основана еще до открытия Америки. Это община с традициями и особым восприятием еврейской жизни, только в Лондоне 56 ортодоксальных общин, а синагога - это общинный центр, а не только молельный дом. После 7 октября невыносимый всплеск антисемитизма приводит к тому, что репатриация из Англии выросла в три раза, согласно последним опросам 56% английских евреев не видят для себя будущего в Великобритании.
- Для Сохнута это, наверное, прекрасный показатель?
- Как говорил бывший глава Сохнута Натан Щаранский, антисемитизм нам не друг. Конечно, отдел алии сейчас очень загружен, но для большинства английских евреев это выбор, а не побег. Нужно сказать и другое: на каждых двух репатриантов из Англии в нее приезжают трое израильтян. Мы не знаем, останутся ли они там после завершения войны, но это тревожная тенденция.
- Что бы вы хотели пожелать себе и читателям "Вестей" в наступающем году?
- Желаю и молюсь, чтобы вернулись заложники, чтобы мы смогли начать путь к восстановлению общих ценностей и любви. Я вижу очень много злости, боли и кровоточащих ран, которые нужно залечить. Людьми всегда движет или любовь, или страх. Раньше были песни про любовь к Эрец Исраэль, я их больше не слышу, зато слышу, как все защищают свою святую правоту, не понимая, что мы можем пройти точку невозврата. Хочу верить, что мы остановимся до этого.
Истории всех героев проекта "Вестей" "Персоны года - 2024" читайте здесь