Через год после того, как ее дочь пережила жуткую травлю в школе, 46-летняя Шири Кенигсберг-Леви открыла в фейсбуке группу "Ям шель хаверим" ("Море друзей"), чтобы помочь детям, оказавшимся в изоляции. За несколько лет группа стала волонтерской организацией (амута) со множеством филиалов по всему Израилю. Об этом Шири рассказала в интервью Ynet.
По признанию Шири, если бы несколько лет назад кто-то сказал ей, что она создаст сообщество волонтеров и будует модерировать успешную группу в фейсбуке и инстаграме, она бы рассмеялась тому в лицо. "Это было настолько далеко от меня, вы себе не представляете", - говорит она.
- Кем вы работали прежде?
- Учителем детей с задержкой развития (хинух миюхад). А также мамой. Весь мой мир составляли ученики и моя семья. Я отдавала себя этому с головой. Я вообще почти не заходила в соцсети, ну, может быть, изредка в фейсбук.
В разгар эпидемии коронавируса Шири записала забавное видео о дистанционном обучении. Ролик стал популярным, и на волне успеха Шири сделала еще несколько.
У нее появились подписчики, но звездой соцсетей она не стала. Но вскоре произошло то, что изменило ее жизнь. Шири обнаружила, что ее дочь-семиклассницу бойкотируют в школе.
"Это длилось целый год, - с грустью вспоминает Шири. – Не месяц и не два, а целый год! В тот период у меня были проблемы со здоровьем, я проходила сложное лечение и не следила столь пристально за тем, что происходит с детьми, как я это обычно делаю. А дочь не хотела меня расстраивать и решила ничего не рассказывать
- Что произошло?
- Одна девочка проснулась утром и решила, что моя дочь ее раздражает. Она сговорилась с тремя подружками, которым в голову не пришло задуматься, зачем травить одноклассницу, не сделавшую им ничего дурного. Им просто понравилась эта идея. И вскоре все покатилось как снежный ком. С дочкой перестали разговаривать, приглашать куда-либо – к этому подключился буквально весь класс.
- Как вы отреагировали, когда узнали? Как вообще реагируют родители, узнав, что их ребенка превратили в изгоя?
- Это не только быть "неприкасаемым", во многих случаях речь идет о настоящих издевательствах. Я обнаружила, что кроме вербального насилия присутствовало и физическое. Вначале я ощутила полную беспомощность. Для меня это было не характерно. Я человек воли – и как учитель, и как мама четверых детей. Я всегда нахожу решения в любых сложных ситуациях. Впервые в жизни я действительно не знала, что предпринять. Помню, сидела в машине и плакала. Никому не стала звонить, пыталась как-то переварить информацию. Почему это случилось с нами, спрашивала я себя. Моя дочь была добрым и общительным ребенком, она и муху не обидит. Иногда твой ребенок может оказаться в центре конфликта, потому что поступил так-то и так-то. Тогда можно попытаться что-то исправить, предпринять. Но в данном случае я просто не знала, что делать. Это вызывало еще большую досаду.
- Что вы сделали первым делом, когда немного успокоились?
- Позвонила матерям девочек, организовавших бойкот моей дочки. Тогда я еще не знала всего, что знаю об этой беде теперь. Я была ужасно наивной и возлагала на родителей неоправданные надежды. Я была искренне убеждена, что после беседы они придут к нам домой и скажут: "Шири, давай обсудим вместе, как нам решить проблему".
Позвонив первой матери, я натолкнулась на поразившие меня равнодушие и пренебрежение. Ей было просто наплевать. Затем я связалась со второй мамой, третьей, четвертой и получила тот же ответ. Я была в шоке: как такое может быть. Сегодня я знаю, что родители не только не хотят взаимодействовать в такой ситуации, а, напротив, проявляют агрессивность, бросаются на защиту своего принца или принцессы.
- Как именно они отреагировали на ваш звонок?
- Что-то вроде "Ладно, хорошо, поговорим об этом, до свидания". Тебе ясно дают понять, что никто не собирается с этим что-либо делать. Сейчас меня это не удивляет. Я получаю сотни сообщений от родителей с подобными историями. Одна женщина написала, что когда связалась с матерью зачинщицы бойкота, та ответила ей буквально следующее: "Если моя дочь бойкотирует вашу, то, значит, есть за что". Те, кто предъявляет претензии к системе образования, совершают большую ошибку. Конечно, педагогический коллектив обладает большим влиянием и порой может изменить ситуацию кардинальным образом. Но детей воспитывают родители, а не учителя. И если они отказываются протянуть руку тому, чей ребенок попал в беду, с какой стати их собственные дети будут вести себя иначе?
►"Невидимые" дети
Узнав о бойкоте, Кенигсберг-Леви перевела дочь в другую школу. В новом учебном заведении девочка расцвела, и бойкот стал далеким, хоть и болезненным воспоминанием. Началась рутинная жизнь, и Шири была уверена, что все позади.
"Через год после перехода в другую школу, где моя дочь уже была окружена друзьями, я думала, что больше не вернусь к этой теме. И вдруг я увидела по телевизору сюжет о девочке, ровеснице моей дочери, пережившей такой же бойкот. И на меня нахлынули воспоминания. Неожиданно для себя я записала видео, в котором коснулась этой болезненной темы. Я долго раздумывала, стоит ли его публиковать. Когда все-таки решилась, то стала получать сотни сообщений. К такому я не была готова. Оказалось, что это широко распространенное явление, от которого страдают дети и их родители. Я не могла отвечать каждому и поэтому решила открыть группу в фейсбуке, назвав ее "Море друзей". Я пригласила туда родителей, предложив помочь их детям завести друзей. Единственной целью группы было сделать все, чтобы дети не чувствовали себя одинокими.
- Как группа переросла в амуту?
- Группа началась с 10 человек, а сегодня в ней 40.000 участников. Со временем я поняла, что должны быть филиалы в разных местах в Израиле, мне хотелось, чтобы дети могли общаться по месту жительства, чтобы это было доступно. Полтора года назад мы открыли официальное добровольное сообщество, амуту. Я руковожу ею вместе с чудесной женщиной по имени Ноа Алон-Хазан. У нас десятки отделений по всей стране. Это чудо: дети встречаются, общаются и чувствуют себя самыми желанными в мире.
Мы проводим множество мероприятий. В какой-то момент я обнаружила, что самый тяжелый период для бойкотируемых детей – это праздники. В Пурим они не наряжаются в карнавальные костюмы, в Лаг ба-омер их не зовут к костру, а в День независимости они бродят по городу не с одноклассниками, а с младшими братьями. Поэтому мы решили проводить большие праздничные мероприятия силами амуты.
В начале июля мы устроили мероприятие в Тель-Авиве в честь открытия пляжного сезона вместе с местной школой серфинга. На нее пришло около ста детей. Так было радостно видеть это. К нам в амуту приходят все новые и новые родители. Поймите, это непросто. Некоторым родителям трудно признать, что их ребенка отвергают сверстники.
- Чему вы научились за четыре года борьбы с этим явлением?
- Хотя бойкот всегда начинается с одного или двух детей, он не может существовать без поддержки большинства. И обращаться следует не к зачинщикам, а к молчаливому большинству, поддерживающему травлю. Их молчание придает уверенность тем, кто планирует и устраивает бойкот.
Одна из ужасных вещей, с которыми я постоянно сталкиваюсь, это скриншоты, присылаемые мне родителями. "Мою дочь не пригласили на день рождения такого-то ребенка", - пишет расстроенная мама в родительском чате в WhatsApp. А в ответ – гробовое молчание. Я не знаю, чем оно мотивировано. Может быть, родители не хотят разборок, не хотят нести ответственность за то, что делают их сыновья и дочери. Но они совершают большую ошибку. Подобное молчание – как детей, так и родителей – приводит других детей туда, откуда нет пути назад.
- Уже были случаи, когда школьные бойкоты заканчивались самоубийством.
- Да, конечно. Когда ребенок сводит счеты с жизнью, все рыдают. Но почему вы ждете, пока это случится? Где вы были, когда чья-то мать или отец подходил к вам с просьбой повлиять на сына или дочь? Неужели вы не понимаете, что последствия бойкота губительны для ребенка, это скажется на его будущей жизни? У него развивается низкая самооценка и недоверие к людям. Я вижу, как некоторые дети, приходящие на наши мероприятия, боятся общения, они живут в страхе, что их отвергнут, что их никогда не будут любить.
- Это звучит очень печально.
- Очень. Как-то я ездила в кнессет с группой детей, мы организовали экскурсию, и одна 10-летняя девочка рассказала мне о насилии по отношению к ней. Почему ты не сообщила учителю, почему не попыталась прекратить все это, удивилась я. Ее ответ я не забуду никогда: "Пусть лучше меня будут бить, чем игнорировать". Такие слова не должны звучать из уст 10-летнего ребенка.
- Давайте поговорим о социальных сетях. Бойкот менялся со временем. Если раньше это происходило лишь во время школьных занятий, то нынешние технологии позволяют издеваться над человеком 24 часа в сутки.
- По мере развития технологий возрастает и уровень жестокости. Сегодня есть много способов причинить человеку боль. Раньше, если вас не позвали в гости, вы возвращались домой, общались с близкими, соседями, каким-то образом отключались от школьных проблем. Теперь вы приходите домой и видите в инстаграме, как девчонки веселятся без вас. Это словно нож в спину.
Перевод: Гай Франкович