Проект La Panim был создан людьми, искренне любящими театр и себя в нем. Изначально он был задуман как фриндж-проект, инди-театр, никому не подчиняющийся и зависимый лишь от вкуса и предпочтений своих основателей.
А основателей двое. Оба - репатрианты: актер, режиссер, преподаватель театрального мастерства и вообще человек-оркестр - Ариэль Крыжопольский, а также актриса и продюсер Крис Крис Фаерович. Именно эти двое замахнулись на, казалось бы, невозможное: шекспировского "Макбета".
Поскольку театр идет в ногу со временем, в бурлящем воображении Крыжопольского возникла идея перенести в в XXI век повествование о воине-убийце, переконструировав пьесу с 20 действующими лицами в спектакль на двоих.
Учитывая бурное (если не сказать - сумбурное) сопровождение действа визуальными и шумовыми эффектами, включая и забавы с новомодным искусственным интеллектом, камерной эту постановку назвать сложно. Не случайно музыкальным лейтмотивом спектакля стала фраза In your head из песни группы The Cranberries. Композиция, кстати, называется "Зомби". Вот и гадай после этого, в чьих головах случилась вся эта сценическая катавасия - персонажей трагедии или наших с вами.
На сцене постоянно присутствуют лишь Макбет (Крыжопольский) и Леди Макбет (Фаерович). Действуют они в абсолютно универсальном, как будто созданном искусственным интеллектом, пространстве. Никаких временных привязок нет.
На шотландское происхождение главного героя указывает разве что украшающий его грудь килтпин - булавка, которая, по идее, должна находиться на (отсутствующем) килте. Зато Леди Макбет щеголяет в стилизованных японских нарядах, включая совершенно умопомрачительное красное кимоно (здесь следует отдать должное художнице Галине Мазиной, создавшей впечатляющие костюмы и придумавшей ключевые элементы сценографии).
Поскольку актеров на сцене всего двое, а все события так или иначе завязаны на страстях и внутренних демонах самих персонажей, временами постановка напоминает чуть ли не бергмановские "Сцены из супружеской жизни". Но поединок двух теряющих человеческий облик и разум супругов - лишь одна сторона медали. Все остальные события трагедии происходят за сценой (прием, который уже был использован Томом Стоппардом в "Розенкранц и Гильденстерн мертвы"). О ключевых событиях пьесы Шекспира рассказывают 12 актеров, озвучивших главных персонажей за кадром".
Как и положено действу, существующему в условиях виртуальной реальности, важную нагрузку играют здесь звуковое сопровождение и видео-арт. Центральный элемент сцены - перевернутый треугольник-экран. Именно там появляются зловещие макбетовские ведьмы и прочая чертовщина, которой тут хоть отбавляй.
Почему экран здесь столь необычной формы? Напрашивающаяся ассоциация - женское начало. Создатель спектакля будто намекает, кто в этой трагедии на самом деле главный. Можно припомнить и символизм этой фигуры у масонов, означающей тройственность космоса и основные его составляющие: Свет, Тьму и Время. Ассоциативный ряд можно продолжать, неверных трактовок здесь нет и быть не может.
Еще одна любопытная аллегория - стоящий на сцене круглый аквариум. Перед началом спектакля зрителям предлагают опустить в воду ракушки и загадать желание (с собой приносить не надо, реквизитом гостей обеспечивают). Для того чтобы увидеть, что происходит с этим аквариумом (и нашими пожеланиями) дальше, нужно прийти на спектакль.
Отдельно - об актерской игре. Это непростая постановка - эмоционально, физически, технически. На генеральной репетиции далеко не все ее элементы работали так, как задумывалось, но это вопрос времени: спектакль просто надо "наиграть". Но и без того понятно, что Крыжопольский и Крис-Крис чувствуют друг друга с полуслова, а главное - чувствуют тексты, которые произносят. В израильских постановках Шекспира это происходит далеко не всегда.
Особо стоит отметить искреннюю, на нервах, игру Фаерович. Крыжопольский, представляя спектакль, написал про Леди Макбет в исполнении Крис-Крис так: "Вы, конечно же видели ее работы, но это, возможно, лучшая ее роль". В этом заявлении есть доля истины: несомненно, это очень удачная работа талантливой актрисы.
Создатель спектакля точно уловил дух времени, назвав свою постановку "хрониками двух посттравматических расстройств". "Безумие на двоих", если помните, у нас уже было совсем недавно - в новом "Джокере".
Посттравматический синдром - это израильский вариант безумия Джокера и его дамы сердца в период затянувшейся войны. Именно поэтому диалог двух великих и жестоких безумцев - сквозь века - внезапно становится особенно пугающим и актуальным.