Прямо на территории тюремного комплекса "Аялон" за высокой стеной расположено одно из самых необычных медицинских учреждений Израиля – госпиталь Управления тюрем (ШАБАС). Вход в больницу выглядит так же, как ворота любой тюрьмы: железные двери, толстые решетки и охранники по периметру. Но за дверью обнаруживается совсем другая реальность. Больничные палаты и койки, медицинские приборы, тележки с оборудованием в коридорах. Как лечат самых матерых террористов и уголовников в Израиле, рассказывает репортаж на сайте Ynet.
Здесь госпитализированы 98 больных и раненых, но это не обычная больница. Отсюда не выписывают домой. На верхнем этаже лежат опасные террористы, включая боевиков хамасовского спецназа Нухба, участвовавших в массовой резне 7 октября на юге. На нижнем этаже расположено отделение, в котором лежат уголовники в тяжелом состоянии, которые не могут получать медицинскую помощь в других тюремных клиниках.
"Закон об освобождении по медицинским показаниям имеет строгие ограничения. Требуется доказать, что заключенный переживает последние минуты жизни, - объясняет директор госпиталя доктор Дмитрий Клоцкий. – Например, у меня есть онкологический больной в тяжелом состоянии, но поскольку он может прожить еще несколько месяцев, я не могу его освободить. Иногда и сами заключенные не хотят покидать больницу, поскольку у них нет родственников, которые могли бы за ними ухаживать".
► Лечить боевиков Нухбы
В последние месяцы глава Управления тюрем Коби Яакоби распорядился улучшить условия и уровень медицинского обслуживания в госпитале в тюрьме "Аялон". Цель – максимально сократить необходимость лечения террористов за пределами комплекса.
"Мы инициировали ряд проектов, чтобы как можно реже направлять опасных заключенных на лечение в другие места, - говорит доктор Клоцкий. – Мы сформировали современную медицинскую систему, включая процедуры по переливанию крови, которую мы получаем из других больниц".
По словам доктора Клоцкого, немалому числу опасных заключенных, причастных к террору (асирим битхониим), необходимы сложные ортопедические операции. "Было решено, что они будут прооперированы в обычных больницах, а через короткое время вернутся к нам, - говорит он. – Мы делаем все для поддержания безопасности израильских граждан, но при этом остаемся людьми".
После 7 октября 2023 года сотрудники госпиталя оказались в невероятно сложной ситуации. "Медсестры оказывали помощь террористам, которые участвовали в резне на юге, и получали психологическую помощь, потому что порой это было невыносимо, - говорит доктор Клоцкий. – И все-таки мы - врачи, несмотря на все трудности, наша миссия – спасение жизни".
Директор больницы начал службу в ШАБАСе 21 год назад и называет это место "своим домом". "Когда меня спрашивают, как можно спасать жизнь террористу Нухбы, я отвечаю, что мы не судьи, мы - медики, - объясняет он. – Врачебный долг превыше всего. Моя работа – оказывать помощь любому, кто лежит на больничной койке".
В свою очередь представители силовых структур подчеркивают, что спасение жизни террориста имеет ценность с точки зрения безопасности: если он жив, его можно допросить, получить важную информацию – о местонахождении заложников или о планах различных группировок.
Юлия, одна из медсестер отделения, где лежат террористы, как и ее коллеги, оказалась перед непростым моральным выбором. Она мать двух солдат. Ее сын служил на юге, его военная база была разрушена 7 октября. Дочь служит на севере. Ее мужу, полицейскому, пришлось заниматься опознанием тел своих товарищей, погибших в боях в "черную субботу". И при этом многие ее пациенты участвовали в резне 7 октября. "Лечить таких людей всегда была трудно, но с тех пор, как началась война, это стало труднее в несколько раз", - признается она.
"В первые дни войны мы все были растеряны, задавали себе множество вопросов – как помогать таким людям, правильно ли это вообще, - вспоминает Юлия. – Мы часто плакали, испытывали боль, но в итоге сказали себе, что такова поставленная перед нами задача, мы обязаны выполнить свою работу. Это наш профессиональный долг".
Юлия и ее коллеги оказывают медицинскую помощь террористам Нухбы, страдающим от тяжелых травм и нуждающимся в постоянном уходе. Им необходима полноценная помощь со стороны медсестер – начиная от перевязок и заканчивая удовлетворением естественных потребностей. "Когда я держу чью-ту руку, чтобы измерить пульс, я знаю, что эта рука совершала страшные злодеяния", - говорит Юлия.
"Один из первых террористов Нухбы, переведенных в нашу больницу, был прикован к койке и просто не мог поднять голову, - вспоминает Юлия. – Я должна была держать стакан с водой, чтобы он мог проглотить таблетку. Меня это реально подкосило. Это казалось немыслимым – проявлять сострадание к такому человеку, зная, что он совершил. Он был насильником и убийцей – но мы лечили его. Помню, вышла из палаты и начала реветь, не могла остановиться".
Известие о судьбе Шири Бибас и ее малышей, Ариэля и Кфира, лишь усилило ее травму. "Мы так надеялись, что они выживут, - говорит она. – Мне стало еще труднее заходить в отделение. Была некая цель – а что теперь? Ни у кого нет ответа".
► "Это мое последнее заключение"
На нижнем этаже госпиталя тюрьмы "Аялон" находится отделение для отбывающих заключение по уголовным статьям. Большинство пациентов отбывают длительные сроки за особо тяжкие преступления. Здесь им оказывают постоянный уход – кормят, помогают принимать душ. Это делают не только сотрудники больницы, но и добровольцы из числа заключенных. По словам доктора Клоцкого, найти таких добровольцев нелегко, мало кто хочет брать на себя эту миссию. Однако те, кто согласился, считают, что это придает смысл их жизни.
Й. из Восточного Иерусалима, отбывающий четырехлетний срок за нелегальную торговлю оружием, - один из таких волонтеров. Это его третий срок, но, по его словам, работа в больнице его кардинально изменила. "На воле я был довольно жестоким человеком, - говорит он. – Но здесь со мной что-то произошло. Однажды я подумал, почему бы вместо того, чтобы причинять вред другим, не помочь им. Необходима сила духа, чтобы помогать беспомощному человеку, например, сменить подгузник. Я рад, что согласился заниматься этим. У меня четверо детей, а я ни разу их не пеленал. Здесь я опекаю как молодых, так и пожилых, есть один 70-летний инвалид – я забочусь о нем. Я надеюсь, это мой последний тюремный срок. Я сильно изменился".
Перевод: Гай Франкович