Около двух третей израильских детей стали реже выходить из дома или вообще не делают этого из-за ситуации в сфере безопасности. Эту тревожную информацию опубликовал Ynet 20 ноября в связи с отмечаемым Всемирным днем ребенка. Вопрос, насколько волнует этот факт мировую общественность, остается открытым.
Вот история из жизни. Когда началась война 7 октября, Михаль (полное имя хранится в редакции) с тремя детьми перебралась жить к родственникам в более спокойный район. "Мы живем на севере и тогда строили дом, а пока он строился, жили на съемной квартире без МАМАДа (бронированной комнаты для защиты от обстрелов), - рассказывает Михаль. - Моего мужа призвали в армию уже 8 октября, и я осталась с детьми одна. Прожив три дня под нескончаемый грохот обстрелов и вой сирен, я поняла, что место нашего проживания опасно для детей, и мы перебрались к родственникам.
Детям было тяжело адаптироваться на новом месте. Они оказались оторванными от друзей. Через полтора месяца мы снова переехали - к друзьям, проживающим недалеко от нашей съемной квартиры. Это был период постоянных переездов и нестабильности - мы буквально жили на чемоданах".
Но настоящие трудности, по словам Михаль, возникли, когда дети вернулись в школу. "Я считала, что мы возобновили обычную жизнь, пока мне не позвонила учительница сына и не рассказала, что во время школьной экскурсии у него случился панический приступ. Я надеялась, что это был единичный эпизод, который больше не повторится. Однако на следующий день он отправился на встречу с друзьями - и не только не смог вернуться домой сам, но даже не мог говорить! Его привезла мама одного мальчика, которая была сама поражена этим. Мой 9-летний сын вошел в дом, тяжело дыша и бормоча: "Спокойно, спокойно, спокойно".
На следующий день произошла еще одна паническая атака. Она продлилась полтора часа. Все это время сын не мог говорить, не реагировал на обращения и хотел только одного: чтобы его никто не трогал. Ничего подобного у него не было до войны, но вот уже почти 9 месяцев при малейшей напряженности у него случаются тяжелые приступы".
К разочарованию Михаль, она поняла, что решения этой ситуации нет. "Очереди для помощи в больничной кассе нужно ждать много месяцев. Мы живем на периферии, там вообще все врачи перегружены. Но я решила не сдаваться, и мы нашли частного психолога. Теперь сын регулярно посещает его. Каждый сеанс стоит нам 350 шекелей. Сын ходит к психологу раз в неделю, а при обострениях - по 2 раза", - рассказывает она.
Возникли проблемы и в школе. "Школьников учат базовым предметам - математике, ивриту и английскому языку, но пора взять специалиста, который присмотрит за детьми. Мой сын учится хорошо, но вдруг у него возникли проблемы с дисциплиной. По всей видимости, это вызвано повседневным выгоранием, стрессом, напряжением, и последствиями нам придется долго заниматься в будущем".
►Множество детей разного возраста нуждаются в терапии
Новые данные Совета защиты детей, представленные 19 ноября в кнессете в канун Всемирного дня ребенка, который отмечается 20 ноября, вызывают серьезную тревогу. Из этих данных следует, что 24% родителей жалуются на ухудшение эмоционального статуса детей из-за ситуации в сфере безопасности, а в тех семьях, где близкие призваны на резервистскую службу, ситуация еще хуже: на сильное ухудшение эмоционального состояния детей жалуются 32% родителей.
42% детей переживают состояния стресса и тревожности как минимум раз в 2 недели из-за ситуации в сфере безопасности, 16% сталкиваются со стрессом и тревожностью ежедневно. У 54% детей стресс и тревожность вызывают сирены воздушной тревоги, около 46% не в состоянии вернуться после этого к обычной деятельности, а у 8% после обстрелов на многие часы нарушается функциональность.
Есть и социальные последствия, если сравнивать нынешнюю ситуацию с довоенной. Около двух третей (66%) детей стараются не выходить из дома или делают это редко из-за ситуации в сфере безопасности, 7% почти не выходят из дома вообще. Около половины детей избегают социальных контактов.
Около 85% родителей сообщили о соматических, психических и поведенческих изменениях у детей под воздействием войны. Около 40% детей страдают раздражительностью, беспокойством и нарушениями сна. У 28% наблюдаются агрессивность и вспышки гнева. Около 41% родителей отметили соматические симптомы - боль в животе и голове и ускоренный пульс. 25% родителей сообщили, что изменилось пищевое поведение детей - они переедают, едят, чтобы успокоиться, либо наоборот, отказываются есть.
►"Настоящая победа" - не только у ЦАХАЛа
19% детей лично знакомы с погибшими, ранеными или пострадавшими во время войны людьми. 40% детей сталкивались с контентом, содержащим эпизоды насилия или терактов, в интернете и соцсетях. Контакт с тяжелым контентом растет с возрастом, в 14-17 лет с ним сталкиваются 63% детей.
29% родителей отметили, что их дети нуждались в психотерапии из-за войны. Примерно половина из них (48%) не получили крайне нужной им помощи ввиду отсутствия свободных очередей или возможности оплатить процедуры.
Ситуация еще более тяжкая в семьях, члены которых призваны на резервистскую службу: 35% резервистов отметили, что их дети нуждаются в психотерапии, а 60% не получили крайне необходимых процедур.
Упомянутые выше данные получены в ходе опроса 504 родителей детей в возрасте 6-17 лет. Они были доложены 19 ноября на заседании комиссии кнессета по правам детей. "Эти результаты отражают безрадостную ситуацию. Об окончательной победе надо говорить не только в терминах армии, но и в терминах гражданских и социальных. Дети должны оказаться в центре внимания, и для помощи им должны выделяться средства, составляться планы и проводиться мероприятия", - считает адвокат Веред Виндман, гендиректор Совета по защите детей.
"События 7 октября с похищением людей и убийствами оказали тяжелое воздействие на детей всех возрастов, - продолжает она. - Мы не стали проверять все аспекты вопроса, но ситуация существенно повлияла на израильских детей, многие дети нуждаются в психотерапии, но не получают ее из-за длинных очередей на прием к специалисту и отсутствия у родителей денег на оплату частных сеансов. Эта ситуация негативно скажется в настоящем и еще более тяжко - в будущем".
►Образовательные и эмоциональные проблемы детей на севере страны
У Адас (полное имя хранится в редакции) трое детей. Она живет на севере и уже стала замечать у них проблемы воспитательного плана. "У моего сына переходный возраст, и я вижу, как он протестует против всего. Дочь вроде бы в порядке, но с начала войны перебралась спать в родительскую кровать. Днем она спокойна, а ночью полна страха. Она более чувствительная и впечатлительная, чем остальные дети.
Если говорить об учебе, то я думаю, что в последний год увеличились различия в уровне обучения между детьми с севера и всеми остальными. В прошлом году наши учились примерно две трети года. Начался новый учебный год, и сколько времени они учились? Примерно 2 недели. С начала обострения обстрелов они не ходят в школу и учатся удаленно. Что можно выучить таким образом за 4 часа? Если они немного занимаются и закрепляют знания, то это замечательно. Но как они догонят сверстников? Идет урок в Zoom, вдруг звучит сирена воздушной тревоги, и они должны бежать в убежище, потом возвращаться и пытаться сосредоточиться. Разве такое возможно на практике? Поэтому-то проблемы и в учебной, и в эмоциональной сфере.
Невозможно представить себе эту ситуацию, не оказавшись в ней самому. У меня такое чувство, что никому нет дела до нас и наших детей. Уже прошел год с начала войны, а ресурсы для повышения стойкости только начинают появляться".
Адвокат Веред Виндман рассказывает, что проведенный опрос показал значение системы образования в таких ситуациях. Она поясняет: "Можно видеть, в какой степени эта система и ее сотрудники важны для детей всех возрастов. Они могут помочь с преодолением психологических, социальных и связанных с учебой трудностей. 20 ноября мир отмечает Всемирный день ребенка. Он должен стать напоминанием для государства о его обязанностях по отношению к детям. Роль государства - помочь детям справиться с последствиями войны. Бюджет 2025 года должен содержать средства на оказание детям эмоциональной и психологической помощи. У них есть на это право, и обязанность государства и правительства - обеспечить его реализацию".
Перевод: Даниэль Штайсслингер