Как действуют на израильских детей события войны, телерепортажи о заложниках, новости о погибших бойцах? Мама трех дочерей Орли Гавиши-Сотто признается, что все девочки страдают. 10-летняя Шани просыпается ночью в слезах и признается, что боится похищения. Старшие - 14-летняя Шира и 17-летняя Лия - хотят вернуться в родной дом в кибуце Ханита, откуда их эвакуировали из-за обстрелов Хизбаллы. Однако это пока невозможно. 76% израильских родителей сообщают, что их дети страдают из-за эмоциональных проблем, вызванных войной. У каждого второго ребенка (54%) развилось тревожное расстройство. Это следует из опроса, проведенного Ассоциацией педиатров Израиля и организацией "Гошен".
По результатам опроса можно понять, что даже через пять месяцев после начала войны процент страдающих детей остается высоким - и тенденции к снижению пока не намечается.
В опросе участвовали 202 семьи с детьми до 12 лет. 30% родителей отметили высокий уровень эмоционального неблагополучия и тревожности. Но за психологической помощью обратились только 14%.
Председатель Ассоциации педиатров профессор Цахи Гроссман сказал по этому поводу: "Влияние войны на психику продолжает ощущаться по всей стране, и чем быстрее будет оказана помощь, тем меньше ресурсов государству придется затратить в будущем, чтобы предотвратить долговременные последствия. Педиатры находятся на передовой линии борьбы за психическое здоровье детей. Вклад государства в систему психиатрической помощи и в инструктаж педиатров по оказанию такой помощи не терпит отлагательств. Улучшение систем поддержки родителей и детей необходимо во время войны и после нее. Следует продолжить продвижение экстренной национальной программы в области психического здоровья детей и укрепить учреждения общественной медицины, чтобы они могли оказывать помощь в этих сложных условиях. Речь идет о психике взрослых и детей".
Профессор Эйтан Керем, председатель организации "Гошен", в прошлом заведующий педиатрическим отделением больницы "Хадасса" в Иерусалиме, считает: "Даже через 5 месяцев после начала войны сохраняющаяся тревожность требует быстрого вмешательства государства. Уровень неблагополучия высок, оно охватывает широкие круги населения, и это требует обучения врачей поликлиник оказанию немедленной помощи. Недавно мы при участии минздрава и больничных касс завершили курс "Медицина травмы" для педиатров. Чтобы содействовать первичной помощи детям и родителям, мы продолжаем инструктировать педиатров и семейных врачей, а также медсестер детских консультаций (типат-халав) по основам психиатрии, при этом акцент делается на преодолении последствий психической травмы, тревожности и неблагополучия".
Орли Гавиши-Сотто, о которой шла речь в начале этой статьи, в детстве пережила Первую ливанскую войну, а сейчас ей приходится справляться с теми же проблемами у дочерей. Сейчас семья находится в кибуце Эйн-Харод. "Моим дочкам очень тяжело, - говорит Орли. - Старшая учится в 12-м классе, и у нее есть особые потребности, так что надо было подыскать подходящую школу, где она могла бы сдать экзамены на аттестат зрелости. Поэтому мы пошли на компромисс в некоторых жизненных вопросах. Пока что мы живем в квартире площадью 18 кв. м, муж с начала войны - на резервистской службе. Мы оторваны от всех своих друзей. Все системы поддержки рухнули, и нам тяжело.
Младшая просыпается ночью в слезах и рассказывает, что боится похищения, хотя с 7 октября прошло почти полгода. Я не позволяю дочкам смотреть новости. Они переживают, что мы все еще не вернулись домой. Старшие очень хотят домой, но понимают, что сейчас это опасно. Они спрашивают меня о будущем, а у меня нет ответа. Я не могу дать им даже минимальное ощущение уверенности и не знаю, что с нами будет даже через месяц.
Жизнь в таких условиях и в такой тесноте вызывает конфликты и переживания. В этом возрасте детям нужна приватность, каждой нужна своя комната, но дочери этого лишены. Девочки спрашивают, вернемся ли мы домой, а я сама не знаю ответа на этот вопрос. У старших случаются вспышки гнева и раздражительности.
7 октября иллюзия безопасности, оберегавшая нашу психику, исчезла в одно мгновение. Родители и дети страдают от страхов, и никто не знает, что будет дальше. Почти полгода мы не живем дома, стали беженцами в собственной стране, но никому нет до нас дела. Я боюсь, что мои травмы от Первой ливанской войны передадутся моим дочерям, а это страшно".
Подробности на иврите читайте здесь
Перевод: Даниэль Штайсслингер