В течение 15 лет 39-летний Нир Френкель работал преподавателем театрального искусства в средних школах по всему Израилю. Около 6 лет назад он случайно наткнулся на книгу "Останови свою ложь" французского литературного критика и драматурга Филиппа Бессона. Закончив чтение, Нир понял, что его педагогическая карьера подошла к концу. "Как только я прочитал эту книгу, мне стало ясно, что я хочу поставить по ней спектакль, - вспоминает он. - Я решил оставить учительскую работу и сосредоточиться на независимом творчестве. Проблема в том, что несмотря на весь свой энтузиазм, я понимал, что не справлюсь с этой задачей в одиночку. Мне нужен был партнер-единомышленник".
Таким партнером для Нира стала режиссер Тали Гехт, с которой он знаком более 10 лет - они вместе преподавали театральное искусство в средней школе "Бреннер" в Петах-Тикве.
"Я сразу же подумал о Тали, потому что в свое время мы отлично сработались в школе. Я почти не сомневался в успешном результате нашей совместной работы - и оказался прав. Созданный нами спектакль имел большой успех. На премьеру пришел Омри Хореш, написавший книгу "Ребенок". Ему очень понравилась наша постановка. Он подарил нам экземпляр книги, и ее сюжет нас по-настоящему увлек. Я понял, что хочу работать с этим произведением".
Главные герои спектакля "Ребенок" - отец (в исполнении Томера Нахира-Петлюка) и сын (его играет Амир Банай), живущие в собственном раю, закрытом для внешнего мира. В день, когда сыну исполняется 18 лет, он таинственным образом исчезает. Неясно, идет ли речь о реальном сыне либо созданном воображением отца, но последний полностью сосредоточен на любви к своему ребенку.
- Что зацепило вас в этой книге?
- Книга представляет собой обращенный в прошлое монолог одинокого гомосексуального мужчины. Он пишет послание своему сыну, который вроде бы был, а теперь его нет. Чем дальше углубляешься в повествование, тем понятнее становится, что это воображаемый ребенок, существующий лишь в голове отца. Образ отца сильно отозвался во мне, поскольку это совпало с тем, что происходило со мной в тот период.
Я и мой муж Матан как раз начали процесс суррогатного материнства. В книге я столкнулся со всеми вопросами, которые прежде боялся задавать: зачем вообще мы заводим детей, как мы их воспитываем, как защитить их от всего этого ужаса, который царит вокруг, и что происходит с нами, когда дети покидают дом?
Ребенок и в книге, и в нашем спектакле исчезает в 18 лет. Это возраст, когда в тебе как бы "умирает" твой внутренний ребенок, и тебя официально зачисляют во взрослые. В Израиле в 18 лет тебя призывают в армию, и (тем более после 7 октября) шансы на то, что смерть окажется не только символической, сильно возрастают.
В нашем спектакле мы также затрагиваем вопросы непростых отношений между родителями и детьми. Когда ты даешь жизнь новому человеку, тебе кажется, будто ты исправишь все ошибки прошлого, допущенные по отношению к тебе в детстве, что ты будешь лучшим отцом или матерью, чем твои собственные родители, что ты не передашь ребенку свои травмы и страхи. Но рождается ребенок, и ты ведешь себя так же, как твои мать и отец, совершаешь те же ошибки.
Еще один момент: ты пытаешься научить своего ребенка мыслить критически, иметь независимое мнение, но при этом боишься, что, когда он вырастет, ваши взгляды и представления о мире будут разительно отличаться.
- Что ваша мама сказала о спектакле?
- Для нее это стало потрясением. Она не могла понять, как можно сомневаться в необходимости иметь ребенка. Мама никогда не задавала себе подобные вопросы. Она принадлежит к поколению, в котором детей заводят потому, что так принято. В прошлом геи не заводили детей, а гетеросексуалы не осмеливались ставить под сомнение необходимость становиться родителями. Никто вообще не знал такого понятия, как "чайлдфри". Да и сегодня большинство гетеросексуалов не задают себе вопрос, зачем производить на свет детей. Родительство - это нечто, что случается со всеми взрослыми людьми. Своего рода общественный договор, согласно которому появление детей - естественный этап супружеских отношений. Сыграли свадьбу, теперь будем делать детей.
Хотя в последние годы мужские однополые пары все чаще заводят детей - благодаря суррогатному материнству или совместному родительству, у геев этот вопрос далек от того, чтобы быть очевидным. Не каждая пара хочет детей, и, разумеется, это не происходит "просто так", случайно. Дочка или сын в семье двух мужчин - очень желанный, можно сказать, выстраданный, ребенок. О нем мечтали, боролись за право его иметь, заплатили за процесс его рождения астрономическую сумму. Иными словами, об этом много размышляли, задавали себе миллион вопросов, вложили душу.
Во время репетиций Томер Нахир-Петлюк, у которого пока нет детей, постоянно задавался вопросом, не отказаться ли вообще от отцовства. Амир Банай, который играет сына, рос без отца. Идеальный кастинг: у актера, играющего отца, нет детей, а у актера, играющего сына, нет отца. Все это рождает потрясающую динамику на сцене.
- Как Омри Хореш отнесся к вашей версии своей книги?
- Его тронул конечный результат. Он всячески выражал свою поддержку, приходил почти на все спектакли. Омри проявил огромное великодушие - ни во что не вмешивался, не предъявлял претензий. Он дал нам текст и сказал: "Делайте так, как сочтете нужным, только не забудьте пригласить меня на генеральную репетицию".
►С 2-месячным младенцем в убежище
Чуть более года назад в Колумбии в результате суррогатного материнства у Нира родился его первый ребенок - Илай.
"То, что я в итоге стал отцом, - само по себе чудо, - признается он. - Когда я был молодым человеком, подобная возможность даже не рассматривалась. У тебя было два варианта: скрывать правду о себе, создать семью с женщиной и жить во лжи всю жизнь либо быть тем, кто ты есть, но никогда не познать радость отцовства. Лишь в последние 10 с небольшим лет родительство для гомосексуальных мужчин стало относительно распространенной опцией.
- Когда ты понял, что можно одновременно сохранить себя и стать отцом?
- Это был длительный процесс. Я совершил coming out в относительно позднем возрасте - по нынешним меркам. Я рассказал родным, когда мне было 25 лет. Одним из ключевых моментов стала беседа с любимой учительницей, недавно ушедшей из жизни. После университета я начал работать в школе. Я все еще скрывал свою идентичность и слышал, как ученики шепчутся у меня за спиной ("этот учитель, ну, который гей"). Меня это просто убивало, я не знал, как себя вести. И тогда я решил посоветоваться со своей учительницей. Я рассказал ей, что ученики называют меня за глаза "этот гей". И она спросила: "Так ты гей?" Я ответил, что да. Я впервые внятно произнес это в присутствии другого человека. "У геев только одна проблема, - сказала мне она. - Они не могут завести детей, когда находятся в отношениях. Если ты решишь этот вопрос - у тебя не будет никаких проблем". В ее простом заключении была некая жизненная правда, которая постепенно проникла в мое сознание. После этого я наконец решился выйти из шкафа, а вскоре познакомился с Матаном.
- Когда вы познакомились, вы думали о том, что однажды станете родителями?
- Мы начали процесс суррогатного материнства после 10 лет совместной жизни. В начале отношений мы почти не поднимали эту тему. И лишь в разгар эпидемии коронавируса, когда мы много времени проводили вдвоем, гуляли по улицам, разговаривали, возникла идея составить некий план действий. Я думаю, что где-то в глубине души мы оба думали об этом, хотели ребенка. У нас есть женатые братья и замужние сестры, у всех по несколько детей.
Спектакль "Ребенок" и настоящий ребенок Нира и Матана появились на свет почти одновременно. Премьера была запланирована на октябрь. Жизнь летом 2023-го казалась многообещающей. Но наступила "черная суббота" 7 октября и спутала все карты. Матан ушел в армию на 3 месяца. И Нир оказался один с 2-месячным младенцем на руках. Премьеру пришлось перенести.
"Вместо обещанного отпуска по уходу за ребенком с прогулками по парку и посещением кафе я, не переставая, бегал с ним в убежище во время ракетных обстрелов, - вспоминает Нир. - В нашем спектакле герой не хочет отпускать воображаемого сына во внешний мир, чтобы защитить его от бед. Я оказался в похожей ситуации. Внезапно книга и спектакль переплелись с реальной жизнью. В итоге премьера состоялась 29 декабря. Матану удалось получить увольнительную. Но весь этот критически важный для меня период - с репетициями и ребенком на руках - его не было рядом. Мне помогали бабушки".
- Ты папа уже больше года. Как ощущается отцовство?
- Честно говоря, я совершенно измотан, но быть отцом - все же удивительная штука. Это приносит огромное удовлетворение и много радости. Лежащая на тебе ответственность как будто заставляет отключаться от происходящего, жить здесь и сейчас. В то же время бывают моменты, когда меня переполняют печаль и тревога: в какой мир, в какую страну я привел своего ребенка.
Подробности на иврите читайте здесь
Перевод: Гай Франкович