Диана Гольби: "Тот, кто в Израиле стал своим, не стесняется быть и "русским"
Эпидемия коронавируса остановила известную актрису и певицу на пике карьеры. Однако Диана призналась "Вестям", что верит: это полоса пройдет, и люди снова придут в театры
Интервью с известной певицей и актрисой Дианой Гольби состоялось в начале марта, еще до тотального карантина. В те дни почти каждый вечер Гольби выходила на сцену театра "Бейт- Лесин" в спектакле "Ноль мотивации", и достать билеты на представление было невозможно. Но буквально за несколько дней все изменилось. Сначала правительство запретило проводить мероприятия численностью более 100 человек, а затем театры и концертные залы полностью закрыли. О том, что происходит с Дианой и актерским миром сейчас, она рассказала "Вестям" в конце апреля.
"Когда только сообщили о запрете на скопления более 100 человек, мы в растерянности пришли в театр и отыграли спектакль, - рассказывает Гольби. - Публика была немногочисленной, но нас в конце оглушили овациями. Было непросто играть свой образ, понимая, что это последний спектакль на данный момент, и мы все потеряем работу на неопределенный срок.
Сейчас мы живем в очень пугающей неопределенности. Мы - я имею в виду актеров, работников театра, да и всей культурно-развлекательной индустрии. Мы не знаем, что с нами будет завтра, и пытаемся оправиться от шока, одновременно придерживаясь новых рекомендаций минздрава.
Меня несколько пугает перспектива долгого пребывания дома, в четырех стенах, без любимой работы. Но я искренне надеюсь, что люди прислушаются к требованиям минздрава. Скорость возвращения к нормальной жизни зависит в первую очередь ото всех нас и нашей заботы друг о друге".
"Я никогда не скрывала своей "русскости"
Диане Гольби 28 лет. В этом году она отмечает 10 лет с момента победы на песенном конкурсе "Кохав нолад" ("Будущая звезда"), где стала первой репатрианткой из бывшего СССР, завоевавшей симпатии публики настолько, что та короновала ее в победительницы.
"Я никогда не скрывала своей "русскости", это часть моей личности, - признается Диана. - Я привыкла, что коренные израильтяне часто задают мне вопросы, связанные с моим происхождением, но так получилось, что даже 10 лет назад, после победы в телеконкурсе, я не чувствовала особого интереса со стороны русскоязычных израильтян, и у меня было мало интервью в "русской" прессе".
Когда осенью 2019 года Диану Гольби пригласили в спектакль "Ноль мотивации" по фильму "Эфес бе-яхасей энош" на роль "русской" солдатки Ирены, ей пришлось учиться говорить с русским акцентом.
"Я репатриировалась в возрасте 5 лет, выросла в Израиле. Благодаря усилиям родителей у меня хороший русский, но иврит - совсем без акцента, - говорит Диана. - Кстати, я помню комментарий в соцсетях от человека, который не понял, "как эта русская смогла победить на израильском конкурсе". Тогда, в возрасте 18 лет, меня это очень задело. Но сегодня, когда я играю "русскую" на театральной сцене, выступаю с песнями Высоцкого на мероприятиях 9 мая перед ветеранами, я понимаю, что моя сила - в гармонии этих двух частей моей личности, израильской и "русской".
Со сцены - в армию
Диана Гольби (Голованова) родилась в Москве в 1992 году. Когда ей было 5 лет, семья репатриировалась в Израиль и поселилась в Холоне.
Девочка рано проявила способности к актерскому мастерству и пению, и мать записала ее в местный русскоязычный детский театр.
"В том, что я не утратила русский язык и не забывала о своих корнях, считая себя при этом абсолютной израильтянкой, - большая заслуга моих родителей", - говорит Гольби.
"Благодаря им я не утратила уверенности в себе и в школьные годы, где меня, светлокожую, с необычным для израильского уха именем Диана, быстро определили "русской" и стали насмехаться. Пока вдруг не выяснилось, что я умею петь. Я начала выступать на школьных мероприятиях, и на меня стали смотреть с восхищением".
На музыкальный конкурс "Кохав нолад" 18-летнюю Гольби привело любопытство: ей и в голову не приходило, что она попадет в финал и станет победительницей, прославившись на всю страну.
"В то время я играла и пела в рок-группе под названием "Ха-русим" (игра слов: "русские" и "разрушенные" на иврите). В нее входили такие же ребята, как я: выходцы из бывшего СССР. Правда, мы писали и пели музыку на иврите, так что "русскость" была исключительно в названии. Отправляясь на конкурс, я не рассчитывала на победу, потому что рок-н-ролл никогда не был в Израиле особо популярным жанром. Да и финал проходил в Иерусалиме, где жил мой главный соперник, второй полуфиналист Идан Амеди. Я считала, что победить его на родном поле будет нереально".
Но это произошло: дочь репатриантов из Холона, старшеклассница-хиппи с татуировками покорила сердца зрителей.
- Вас удивил теплый прием израильской публики?
- Очень. Это было фантастическое ощущение, пока я не сделала глупость и не прочитала комментарии к статьям о своей победе в интернете. Это был шок.
- Почему?
- Ну как же? Меня интересовало, что думает та самая публика, которая проголосовала за меня и выбрала победительницей. Однако, к своему изумлению, я обнаружила множество ядовитых высказываний, в том числе связанных с моим происхождением. К счастью, через два месяца я призвалась в армию, и меня начали заботить иные вещи. Знаете, должна вам сказать: у славы есть разные стороны, и не все они - приятные.
Диана могла бы призваться в армейский ансамбль, но она выбрала боевые войска. Прошла военные курсы, служила инструктором в войсках связи, а каждую свободную минуту ездила в студию продюсера Луиса Лахава записывать свой первый сольный альбом.
- Все мои друзья служили в боевых, и мне казалось странным проситься в военный ансамбль. Но мой выбор имел последствия: сразу после призыва я начала записывать свой первый альбом, который был частью приза победительницы "Кохав нолад". Все, кто со мной работал, - музыканты, продюсеры - были замечательными профессионалами, но я сама разрывалась между двумя мирами, армией и музыкой. И это сказалось на результате - альбом получился соответствующим. Я отдаю себе отчет, что прервала, так сказать, цепочку успеха и не сумела воспользоваться всеми преимуществами победительницы столь престижного конкурса.
- После демобилизации были мысли оставить профессию или сменить направление?
- Нет, сразу после окончания службы в ЦАХАЛе я начала работать в театральной группе, выступала с концертами, записала сингл на английском языке, поступила в школу актерского мастерства "Нисан Натив".
- Аню Букштейн часто спрашивают: "Вы больше актриса или певица?" Вам тоже задают этот вопрос?
- Да, но для меня одно другому не противоречит, а дополняет: я выросла на советских фильмах, в которых актеры пели собственными голосами. Как актриса я считаю: чем больше ты умеешь - тем лучше. Наверное, самое правильное определение - я поющая актриса.
Сочетание актерских и вокальных способностей с русскими корнями привели Гольби к первой крупной театральной роли. В фильме "Эфес ба-яхасей энош" эту роль с оглушительным успехом исполнила Тамара Клейнгон.
- У вас с Тамарой немало общего. Она давала вам советы по поводу театрального образа Ирены?
- Тамара пришла к нам на премьеру, а после спектакля зашла за кулисы и дала мне несколько ценных советов. Я благодарна ей, я люблю и ценю конструктивную критику.
- Ваша большая театральная карьера начинается с "русской роли" - не боитесь, что это может ограничить в дальнейшем?
- Это не первая моя роль в театре, были и другие роли - в "Габиме". Но, конечно, опасения насчет амплуа справедливы. Сразу пошла волна предложений аналогичных ролей, "русских" израильтянок с сильным акцентом. У меня его на иврите нет, но "образ требует", приходится изображать. Конечно, мне бы не хотелось быть навсегда записанной в "русские" - таких ролей в театре и в кино мало, они очень специфические и ограниченные творчески. Но у них есть и другая сторона: например, в спектакле есть сцена, в которой Рама учит своих подчиненных стрелять в тире. Девочки теряются и не могут выстрелить из ружья, и начальница предлагает им представить на месте мишени своих обидчиков.
Моя героиня вспоминает поименно всех второклассников в школе в Кармиэле, которые дразнили ее "русия зона" (русская проститутка), и зал бурно смеется. Поначалу меня это смутило, ведь это, по сути, очень драматический монолог. Но после спектакля ко мне стали подходить зрители и говорить, что они очень солидарны с чувством унижения и несправедливости, что их это глубоко тронуло. И я поняла, что смех - это такая реакция на отзеркаливание реальности, в которой живем мы все.
- В этом году мы отмечаем 30 лет Большой алии - и смотрите, о чем мы с вами беседуем - о том, как израильтяне воспринимают "русских". Это ощущение чуждости - оно пройдет когда-нибудь? Через три поколения, через пять?
- Не думаю. Конечно, мы видим, как сегодня разрушаются определенные стереотипы в обществе. Например, популяризация Нового года. Если раньше это было чем-то чужим, то сегодня - в моде. Но, мне кажется, определенная отчужденность сохранится в любом случае. Я это вижу на примере собственной мамы. Она уже больше 20 лет живет в Израиле, но когда к ней приходит техник и слышит русский акцент, то тут же пытается обмануть.
- Некоторые артисты-репатрианты долгие годы стеснялись своего происхождения, а теперь даже бравируют им. Это тоже мода?
- Не знаю, возможно, это определенное внутреннее взросление. Понимание, что ты уже настолько свой в Израиле, что можешь себе позволить быть кем-то еще - например, "русским". Я никогда не стеснялась своего происхождения. Наоборот - очень волновалась, когда меня пригласили несколько лет назад выступить перед ветеранами 9 мая, и с тех пор это стало традицией. Я познакомилась с русскими военными песнями, с творчеством Высоцкого. Хоть я и не росла на этой музыке, но она ощущается для меня абсолютно родной, видимо, есть какая-то "память поколений".
- А вы бывали в России после репатриации?
- Ни разу, и мне бы очень хотелось побывать в Москве. Я практически ничего не помню из той жизни, но это неотъемлемая часть меня, и было бы здорово, чтобы весь пазл собрался в единое целое.
