"Чернобыльское облако могло накрыть Израиль": ликвидатор о неизвестных моментах аварии
Сериал "Чернобыль" вызвал огромный интерес среди коренных израильтян, а что говорят о нем репатрианты, которые своими руками ликвидировали последствия аварии? "Вести" взялись выяснить это
Сценарист Крейг Мазин написал историческую драму по реальным событиям, но как отреагировали на сериал настоящие герои, находившиеся в пекле происходящего? С этим вопросом "Вести" обратились к главе израильского Общества участников ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС Александру Калантырскому.
- Я даже первую серию не досмотрел, - признается Александр Калынтарский. - Мне это не интересно. Я был в Чернобыле, знаю, что там произошло, и мне не нужны экранизации тех событий. Сам я москвич, работал строителем, и меня направили в Чернобыль через месяц после взрыва - для возведения саркофага над реактором. Я помню первое впечатление после приземления в Киеве - город без детей, все входы в магазины закрыты пленкой. Жуткое зрелище, похлеще любого фильма ужасов.
Калантырский рассказывает, что узнал о взрыве реактора на Чернобыльской АЭС утром в субботу, 26 апреля.
- Взрыв произошел ночью, а утром я сидел у себя в кабинете в подразделении 1-го строительно-монтажного треста Министерства среднего машиностроения (атомная промышленность). О случившемся узнал от знакомого, который работал в министерстве энергетики. 15 мая политбюро ЦК КПСС обсудило вопрос о ликвидации последствий аварии, и нашему министерству поручили разработать и построить саркофаг. 2 июня нас привезли в Чернбыль - это менее 200 километров от Киева. Выдали самую простую спецодежду - и на следующий день мы попали на станцию.
- Было страшно?
- Я хоть и не физик, но проработал всю жизнь строителем на разных объектах, в том числе атомных. Мы разрабатывали защитные конструкции для реакторов, поэтому нас и бросили на эту задачу. Но техногенную трагедию таких масштабов я до Чернобыля, конечно, не видел.
- Вы работали в условиях строгой секретности. Но понимали же, что получаете гигантские дозы облучения? Или нет?
- Мы, профессионалы, понимали, а от других эту информацию скрывали. Помню, мы обили машины свинцом, чтобы защитить от облучения шоферов. И начался саботаж - люди боялись, не хотели ехать к реактору. Но КГБ быстро навело порядок и подавило бунт. А что было делать? Кому-то нужно было делать эту работу.
- Сколько времени вы проработали на реакторе?
- Восемь месяцев - с начала июня до конца декабря. В октябре мне пришлось вернуться с Москву и лечь в больницу - начались сильнейшие рези и кровотечения в желудке. Но после выписки меня снова направили в Чернобыль, чтобы завершить дела с документацией - ее строго запретили вывозить из зоны.
- Насколько вы были осведомлены о влиянии радиации на здоровье?
- Знаете, работая в зоне, мы выходили покурить и, конечно, снимали маски. Понимали, что дышим радиоактивной пылью, но вот такая идиотская доблесть была... Радиация - она же невидимая. Только вот последствия ее весьма ощутимы. Поэтому меня фильмы про Чернобыль не трогают.
- Доводилось ли бывать в Чернобыле после завершения строительства саркофага?
- Да, в 2016 году, в 30-ю годовщину аварии. Поехал с журналистами, видел новый саркофаг, построенный французской компанией. Они возвели над нашим саркофагом арку, под ней сделали подвесной потолок, наполненный воздухом, чтобы не пропускать радиоактивные частицы. Качественная работа. Жаль, что не построили такое раньше.
- Опасен ли Чернобыль сейчас, с двумя саркофагами?
- Конечно. Мы тогда, после аварии, построили над реактором саркофаг, к которому подключены два вентиляционных центра. Туда подается свежий кислород, потому что даже если ядерные реакции закончились, химические - все еще идут. Так вот, там стоят ступенчатые фильтры, которые очищают воздух от реактивной грязи. Но когда они сами загрязняются, их заменяют и утилизируют. Где? В могильниках в зоне, которые заливают бетоном. Поэтому Чернобыль - это не что-то мертвое и неподвижное. В сущности, это завод по утилизации радиоактивной грязи.
- Как сказалась работа на реакторе на вашем здоровье?
- У меня по сей день опухшие локти и колени. Есть проблемы с сердцем, началась мерцательная аритмия. Большинство ликвидаторов страдают от болезней сердечно-сосудистой системы, это связано с высокими дозами облучения. Есть и другие проблемы со здоровьем.
По словам Калантырского, в Израиле нет точных данных о числе ликвидаторов Чернобыльской катастрофы, приехавших во время алии 1990-х. По его оценке, речь идет примерно о 4 тысячах человек.
- А официально?
- По данным министерства алии и интеграции, сегодня в Израиле проживает 1608 ликвидаторов. Мы поддерживаем связь, встречаемся в День ликвидатора - его на постсоветском пространстве отмечают 14 декабря.
- А в день аварии, 26 апреля, - нет?
- Раньше мы встречались и в эту дату, а сейчас - нет. Это ведь день скорби, трагедии, его нужно просто помнить, а не отмечать.
- Многие по сей день задаются вопросом, что стало причиной аварии. Возможно, именно поэтому к теме по-прежнему такой интерес?
- Мне причина очевидна - это человеческий фактор. Понимаете, я был там, я все видел своими глазами. И то, как комиссия расследовала причины. Поэтому теории конспиранции меня не впечатляют. Кстати, все могло быть намного хуже. Если бы мы не построили саркофаг, то радиацией накрыло бы всю Европу, дошло бы и до Израиля.
- Но фильмы о Чернобыле увековечивают память не только об аварии, но и о подвиге ликвидаторов - разве не так?
- Наверное. Но мы ведь о подвиге не думали. Мы просто выполняли свою работу. Перед нами стояла задача - уменьшить последствия этого кошмара, остановить распространение радиактивных частиц. Да и сегодня мы меньше думаем о подвиге и больше - о своем здоровье. Его, к сожалению, ни за какие деньги не купишь.
Минздрав Израиля о здоровье ликвидаторов: "Они много курили"
С волной большой алии из СССР в Израиль прибыли тысячи евреев, живших в районах радиоактивного заражения около Чернобыля. С 1993 года эпидемиологический отдел больницы "Кармель" в Хайфе лечил и регистрировал всех пострадавших, в том числе ликвидаторов.
По прибытии в Израиль жертвы Чернобыля потеряли все привилегии, имевшиеся в России и на Украине. В связи с их бедственным положением в 2001 году был принят специальный закон.
Между тем минздрав Израиля не согласился с общепринятым мнением о влиянии Чернобыльской аварии на здоровье ликвидаторов.
В 2018 году минздрав подвел итоги 30-летнему наблюдению за этой группой репатриантов. Изучив все случаи рака, ведомство пришло к выводу, что большинство опухолей вызваны не радиацией, а другими канцерогенными факторами - например, курением.
"Ликвидаторы болеют раком из-за курения, а не радиации": минздрав Израиля опроверг принятое мнение
Минздрав даже издал письмо, вызвавшее гнев среди всех имевших отношение к ликвидации последствий аварии.
"Большинству ликвидаторов, у которых развились опухоли, диагноз был поставлен в пожилом возрасте, по прошествии 20 и более лет с момента аварии, - заявил минздрав. - Это, скорее, связано с воздействием иных канцерогенных факторов (например, курения), нежели с воздействием ионизирующей радиации. Более 49% обследуемых курили в настоящий момент или в прошлом. Среди ликвидаторов, заболевших онкологическими болезнями, доля курящих составляла 60%. ВОЗ определяет курение в качестве канцерогенного фактора".
Эта проблема стала причиной особого заседания в кнессете в январе 2018 года.
Ликвидаторы Чернобыльской аварии требуют от Израиля жилья и льгот
Льготы для ликвидаторов в Израиле
По официальным данным на начало 2018 года, статус ликвидаторов в Израиле присвоен 1623 репатриантам. 1391 из них получает ежегодное пособие в размере 5740 шекелей в рамках Закона о ликвидаторах.
В случае смерти ликвидатора его супруг(а) имеет право получать это пособие в течение трех лет с момента его кончины.
Кто имеет право на статус ликвидатора и как подать заявление о его получении, можно прочитать здесь.
Вместе с тем эта группа продолжает борьбу за свои права. В частности, за то, чтобы по льготам на жилье их приравняли к работникам израильской атомной отрасли.
