Шило НДИ
Единственной фигурой, способной объединить русскоязычную общину, был и остается Авигдор Либерман. Поэтому так важно убрать это назойливое шило с его пенсиями, пособиями, социальным жильем и "стеклянным потолком". А заодно распилить миллион голосов, позволив политтехнологам существенно расширить поддержку левого лагеря и создать-таки в Израиле левую коалицию при поддержке арабских партий
В отличие от "дела НДИ", это не бренд, не штамп и не пиар-ход. Эффект НДИ действительно напоминает шило в филейных долях израильского истэблишмента, который всеми силами пытается сохранить уклад, существовавший здесь со времен первых поселенцев: "Кама зман ата ба-арец?" Кто приехал в Израиль раньше, наживается на тех, кто приехал позднее. И разве допустимо, что миллион русскоязычных репатриантов пытается разрушить эту прочную пирамиду? Разве они имеют право на руководящие должности и высокие зарплаты, составляя конкуренцию "белой касте"?
Понятно, что выход миллионной алии из бывшего СССР из-под контроля израильского истеблишмента произошел во многом благодаря политической эмансипации.
Довольно быстро алия 1990-х поняла правила игры – что в Израиле каждая партия заботится прежде всего о своих. С появлением репатриантских партий алия 1990-х заявила, что не намерена больше мести улицы и выносить утки. Алия требовала решения своих острейших проблем, которые докучали израильскому политическому истеблишменту.
Наши проблемы можно было решать с гораздо большей эффективностью. Но, к сожалению, миллионная община репатриантов из бывшего СССР стала одной из самых неорганизованных в пестрой мозаике израильского общества. Для многих голосование за общеизраильские партии стало неким показателем собственной интеграции в израильское общество. И это их право.
После ухода Натана Щаранского из большой политики единственной фигурой, способной объединить эту общину, был и остается Авигдор Либерман. Вот почему так важно удалить его с шахматной доски, убрать это назойливое шило с его пенсиями, пособиями, социальным жильем и "стеклянным потолком". А заодно распилить миллион голосов, что, возможно, позволит политтехнологам существенно расширить поддержку левого лагеря и создать-таки в Израиле левую коалицию при поддержке арабских партий.
18 лет шили дело Либерману. С небольшими перерывами. Например, закрыла прокуратура дело за отсутствием состава, а тут выборы приближаются. Вдруг полиция, которая заинтересована в закрытии "висяков" - многолетних дел, в которых никакого продвижения не предвидится, - обращается в прокуратуру и просит вернуть дело на доследование. При этом все следственные действия с комментариями определенных обозревателей заполняют все СМИ.
Впрочем, если вы противник "теорий заговора", если вы считаете, что следственные органы у нас предельно объективны, у них нет своих - ни политических, ни частных - интересов, это ваше право.
Но давайте зададимся вопросом: откуда тогда эта идиома в иврите – "литпор тик"? Сшить дело? Чай, не из библейских времен она к нам пришла. И если покопаться в памяти, примеров этому масса. Шьют дела, да еще как, для одних. Другим – закрывают просто так.
Возьмите, к примеру, "дело НДИ". На прошлой неделе мы наконец услышали позицию Фаины Киршенбаум, которая молчала на протяжении долгих четырех лет. "Дело НДИ" - классический пример сфабрикованного дела. Судите сами:
1. Тайная слежка за Фаиной Киршенбаум, включавшая прослушивание телефонов членов семьи и ближайших соратников, началась в тот день, когда Авигдор Либерман был полностью оправдан судом.
2. В открытую стадию расследование перешло через несколько дней после объявления выборов. Юридический советник правительства отклонил требования НДИ об отсрочке, мотивируя это тем, что все улики уже собраны и в течение двух месяцев будет предъявлено обвинительное заключение. Что было откровенной ложью.
3. На момент максимальной огласки дела у следствия не было абсолютно ничего, кроме теоретических построений о "возможных корыстных мотивах при распределении коалиционных денег". Начались массовые аресты. Хватали всех, кто общался по телефону с Фаиной и ее помощником Даудом Годовским. Любой начинающий криминолог скажет вам, что когда хватают всех подряд, это значит, что ничего нет. Ничего нет, но очень надо найти. Поэтому задержанных сначала прессовали – угрожали открыть какие-то старые расследования, начать дело по любому поводу, а потом выводили "на перекур".
Вот как описала эту схему работы сама Фаина Киршенбаум в своем выступлении перед судом:
"В продолжение всего допроса мне неоднократно предлагали "выйти на перекур" (о чем я ни разу не просила!), и в конце концов я согласилась. Как только я вышла во дворик и оказалась одна, из ниоткуда возник высокопоставленный полицейский Элиша Коэн (из ниоткуда, т. к. никакого участия в допросе он не принимал) и обратился ко мне со следующей тирадой: "Фаина, вы же умная женщина. Вы же понимаете, что нам нужны вовсе не вы. Нам нужен Либерман. Дайте нам на него хоть что-нибудь, и мы тут же закроем дело против вас"… Думаю, эта фраза говорит абсолютно все и об основаниях самого дела (чего оно стоит, если его с такой легкостью можно было закрыть?), и, главное, о причинах его возникновения. Разумеется, я ответила, что не могу предоставить следствию желаемого по той простой причине, что не знаю абсолютно ничего, что могло бы не то что очернить, но даже поставить под малейшее сомнение честность и порядочность Авигдора Либермана. Забегая вперед, замечу, что точно такой же текст озвучил уже под конец следствия (оно длилось без малого 3 года) другой высокопоставленный чин полиции - Итай Биран".
Давлением и шантажом следствие начало наполнять пустые папки "дела НДИ". Появилась семейка Диновецких, аферисты и шарлатаны, которые согласились стать государственными свидетелями. За их сотрудничество из кармана налогоплательщика были уплачены миллионы, и эти, пардон, "показания" составляют сейчас основной массив доказательств против Фаины. Даже видавшие виды израильские юристы были вынуждены признать, что доверие к таким свидетелям очень проблематично.
С первого допроса Фаина Киршенбаум обнаружила, что каждое слово, произнесенное ею в кабинете следователя, транслируется израильской прессой почти в режиме реального времени. Вот еще одна цитата из протокола ее выступления в суде: "Электронные и печатные СМИ публиковали во всех подробностях то, что происходило на первом допросе. Причем они наполнялись этими "пикантными" подробностями" в режиме реального времени, когда допрос еще не закончился. Учитывая, что на этом допросе не присутствовал мой адвокат, а сама я никуда не выходила, кроме того пресловутого "перекура", и мой телефон в выключенном состоянии все время лежал в кабинете следователя, нетрудно догадаться, кто и зачем устроил слив информации. Что, впрочем, не помешало полиции заявлять потом, что она никаких "утечек" не устраивала, а все это дело рук моего адвоката. Который, повторяю, на допросе не присутствовал и не мог знать абсолютно ничего о его содержании". Чего удивляться? У нас еще ни разу ни один полицейский чин не был наказан за явный и очевидный слив информации.
"Дело НДИ", в отличие от "шила НДИ", появилось исключительно по мановению волшебной палочки некоторых обозревателей. Когда у нас были коррупционные скандалы, в которых были замешаны десятки членов центра Ликуда, это не называлось "дело Ликуда". Когда десятки НКО обслуживали Эхуда Барака на деньги американских спонсоров в 1999 году, никто не назвал это "делом Аводы". Дела против Арье Дери не были "делом ШАСа". А вот "дело НДИ" должно было направить весь эффект в правильное русло, политическое. Никого не смутило при этом, что большинство фигурантов дела были членами других партий, в основном Ликуда и Еврейского дома. И еще очень знаменательно, что те же обозреватели называют это "одним из самых громких коррупционных скандалов в истории Израиля". Ой ли? Это, мягко говоря, не соответствует действительности. Возьмите хотя бы то же дело о закупке подводных лодок, где суммы исчисляются миллиардами.
Нынешняя предвыборная кампания, как мы видим, тоже не стала исключением. Самые грязные и изощренные политтехнологии применяются именно против партии НДИ. Возьмите хотя бы пресловутые анонимные опросы, в которых НДИ не упоминалась как один из вариантов ответа, хотя при этом в списке были маленькие партии и новые партии, не имеющие ни одного мандата в кнессете и вряд ли имеющие шансы туда попасть. По требованию НДИ Центральная избирательная комиссия распорядилась раскрыть номера телефонов, с которых рассылались эти опросы. Оказалось, что это МЕРЕЦ.
Неужели у МЕРЕЦа так много средств, чтобы тратить их на борьбу с НДИ, которая не принесет им ни одного голоса. Вряд ли избиратель НДИ, даже если решит изменить свой выбор, проголосует за ультралевую несионистскую партию. Но на борьбу с "шилом" никаких средств не жалко. Для МЕРЕЦа это дело принципа, а рационал состоит в ослаблении правого лагеря.
Другой пример – распространение в социальных сетях мнения некоего высокопоставленного сотрудника спецслужб, который якобы заявил, что Либерман является агентом Кремля. Фейк-ньюс удалось очень быстро опровергнуть, никто ничего подобного никогда не говорил. Но общую картину этот эпизод дополняет очень гармонично.
Тенденциозные опросы, фейк-ньюс, даже первое выступление в суде Фаины Киршенбаум спустя 4 года после первого допроса надо было назначить на предвыборное время, чтобы еще раз напомнить тем, кто забыл, про так называемое "дело НДИ". Задействованы все средства.
Несбыточная мечта о том, что партия НДИ не преодолеет электоральный барьер, не дает покоя политическим элитам, у которых, как известно, у самих "рыльца в пушку". Если они думают, что смогут в очередной раз "делом НДИ" отвести внимание от себя, то они заблуждаются. В конце концов все это бумерангом ударит по ним самим. Ведь шила в мешке не утаить.
*На правах рекламного объявления
