Что общего между мюнхенским сговором 1938 года и нынешними сделками с Путиным и Ираном
80 лет назад, 30 сентября 1938 года было подписано позорное Мюнхенское соглашение. Ссылаясь на нежелание своих народов воевать и на право немцев встать с колен, западные державы по сути поощрили Гитлера на захват Европы. Эту ошибку готовы повторить и нынешние лидеры
"Когда я выступал здесь (на заседании Генеральной Ассамблеи) три года назад, Израиль был одинок среди мировых наций. Из двухсот государств, заседающих в этом зале, только Израиль открыто выступил против ядерной сделки с Ираном. Сегодня все изменилось".
Премьер-министр Нетаниягу лукавил: ничего не изменилось, к сожалению. Израиль по-прежнему одинок, а его окружают друзья, которые хуже врагов.
История мюнхенского сговора 1938 года хорошо известна всем, кроме советских людей, все еще считающих, что СССР был против раздела Чехословакии, но подлая Польша не пустила Красную армию для защиты братьев-славян. Как Красная армия защищает, поляки узнали на своей шкуре еще в 1920-м. А через год после Мюнхена они уже наблюдали за совместным парадом вермахта и РККА в Бресте.
Чехословакия надеялась на защиту великих держав, но те предали ее, заявив, что их народы не желают снова рыть окопы ради дальней страны. Как сказал Черчилль, выбирая между войной и позором, они выбрали позор, но получили и позор, и войну.
Поводом для расчленения и последующей оккупации Чехословакии стал очень больной для Европы немецкий вопрос. В некогда австро-венгерской, граничащей с Германией Судетской области большинство населения составляли этнические немцы. Гитлер требовал уважения прав национального меньшинства (неважно, что Чехословакия их уважала). Дальнейшее было просто: спрятавшись за красивые слова, Европа предпочла не вмешиваться.
Европу тогда можно было понять: Великобритания и Франция понесли в первой мировой войне чудовищные потери. По улицам французских и английских городов передвигались сотни тысяч инвалидов, сотни тысяч детей росли сиротами. Когда Гитлер в 1935 году внезапно захватил Рейнскую и Саарскую области, отторгнутые у Германии по Версальскому договору (первая продолжала быть оккупированной войсками Антанты, вторая была отдана Лигой Наций в управление Франции), его еще можно было опрокинуть одним согласованным ударом, но союзники предпочли не связываться с агрессором – и через три года получили Мюнхен, потом оккупацию Франции, а затем и мировую войну.
Европу всегда можно понять. В 2008 году, когда мировой финансовый кризис достиг Старого Света, ей отчаянно не хотелось конфронтации с Россией, напавшей на Грузию. Тогдашние европейские лидеры предпочли умиротворять Путина, а для умиротворения собственной общественности создали комиссию Тальявини. Ее отчет возлагал равную вину за конфликт на агрессора и его жертву. Это было уже после знаменитой мюнхенской речи (опять Мюнхен!) Путина, в которой он по сути дела предупредил о своих намерениях.
После аншлюса Крыма понять Европу уже было гораздо труднее. Вялые санкции и новые попытки умиротворения привели к подписанию двух совместных с Россией деклараций о прекращении огня в Донбассе - 5 сентября 2014-го и 11-12 февраля 2016 года. Хотя уже в этот момент верить в добрую волю Кремля было глупостью. Или подлостью.
И уж совсем трудно было понять Европу в 2015 году, когда она в компании с США и Россией подписала 14 июля в Вене ядерную сделку с Ираном. Нетаниягу в ООН тщетно взывал к миру: очередной Мюнхен состоялся.
Этого джинна загнать в бутылку будет трудно даже Трампу, тем более, что Европа активно мешает этому. И ее опять можно понять! И это понимание по-настоящему ужасает.
4 октября исполняется 17 лет знаменитой речи Ариэля Шарона, в которой он произнес, обращаясь к США: "Не повторите ошибку 1938 года и не пытайтесь задобрить арабов, отдав им Израиль. Израиль — не Чехословакия. Мы будем воевать".
В администрации Буша-младшего ужасно обиделись, израильские вашингтонофилы (те же самые, что сегодня поливают Трампа) требовали от Шарона извинений, так как нельзя употреблять такие выражения в адрес нашего единственного друга и благодетеля.
Но упреждение сработало. И хотя Шарон несколько раз попросил прощения, совместная американо-саудовская инициатива, готовая к обнародованию в ООН, сорвавшаяся из-за событий 11 сентября, но возродившаяся, как птица Феникс, на руинах башен-близнецов, была отложена в долгий ящик, а через год опять стала просто саудовской. Это было в те незапамятные времена, когда риторика еще имела значение.
Сегодня Нетаниягу может сколько угодно напоминать Европе о Мюнхене – в Брюсселе, Париже и Берлине пропускают мимо ушей все, что не соответствует привычной концепции и сиюминутным интересам. Как после мюнхенской речи Путина.
История мюнхенского сговора хорошо известна. Проблема, однако, в том, что ее редко вспоминают. Одну из причин иллюстрирует эксперимент психолога Джона Хиббинга: оказывается, у правых и левых различная реакция на резкие раздражители. Правые, слыша громкий шум или видя ужасающие фотографии мертвых тел, приходят в беспокойство. Что до левых, то они предпочитают зажмуриваться или затыкать уши, чтобы не расставаться с душевным комфортом.
Точно так же отмахивались во все времена от неприятных, режущих глаз фактов самозваные либералы. Когда Гитлер требовал "жизненное пространство" для немцев, когда нападал на евреев и обещал им кары, он честно декларировал свои намерения. Проще всего было на это не реагировать.
Когда Арафат говорил об Иерусалиме, а Хомейни - о большом и малом шайтанах, их речи были выражением их намерений. Ахмадинеджад, призывая к уничтожению Израиля, искренне хотел этого. Когда в 2007 году в Мюнхене Путин говорил о борьбе с американской гегемонией, он честно предупреждал о предстоящей конфронтации. Но и тогда, и сейчас адепты "риал-политик" закрывают глаза и зажимают уши.
Чемберлен и Даладье навеки останутся двухголовым символом подлой и проигрышной сущности "риал-политик". Меркель, три француза и трое англичан даже на это не могут рассчитывать: их трагедия больше похожа на водевиль.
