Эпатажные картины о репатриантах выставлены в Музее Израиля: Зоя Черкасская показала свою "Правду"
В Музее Израиля в Иерусалиме открылась персональная выставка художницы Зои Черкасской. В экспозиции около 100 работ, посвященных большой алие
В Иерусалиме, в Музее Израиля открылась персональная выставка художницы Зои Черкасской. Выставка называется "Правда" и посвящена большой алие 1990-х.
Работы этого мастера никого не оставляют равнодушными, они точны и беспощадны: остро жалят, больно ранят. А в тех аспектах, которые касаются нового быта новых граждан Израиля, они прямо-таки вызывающи.
- Почему выставка называется "Правда", причем на русском языке?
- Здесь есть немного самоиронии. Ну и перекличка с одноименной советской газетой. Ведь моя выставка – критическая, даже сатирическая, я бы сказала. Поэтому в данном случае я примеряю на себя роль правдоруба.
- Сколько работ вы отобрали, по какому принципу, за какой период?
- Это 25 больших работ маслом и около 80 рисунков. Над этой выставкой я работала в общей сложности 7 лет, по художественным меркам это долго. Правда, среди представленных рисунков есть и мои детские работы, когда мне было 10 лет.
- Говоря о вашем стиле, чаще всего вспоминают авангард, упоминают соцреализм. Вы и сами однажды заявили, что соцреализм вам симпатичен, хотя формально вы ему не следуете. Реализм у вас, скорее, сатирический, с таким хитро прищуренным глазом… А как бы вы сами определили свой стиль?
- В современном искусстве не принято говорить о стилях или определять их. Сегодня говорят о влияниях. Все, что вы перечислили, у меня присутствует: и соцреализм, и модернизм, и авангард. А вообще я обличаю язвы капиталистического общества. Как художник стараюсь все делать "по чесноку". В этом моя ответственность. И, как мне кажется, на этой выставке мне удалось не поступиться принципами.
- Осознаете ли вы, что оказались неким мостом между израильским истеблишментом и новыми гражданами Израиля? Ведь именно вашими глазами видят всех нас…
- Я стараюсь, чтобы этот мост был как в одну сторону, так и в другую.
- В одной из своих работ вы сопоставляете постперестроечный быт бывших советских людей с бытом после прибытия в Израиль. В обоих случаях картина довольно удручающа: плебс развлекает себя сам как может - мордобитием, поисками пропитания в мусорниках, малохудожественной росписью стен… То есть ведет бессмысленное существование. Снова торжествует закон диалектики – бытие определяет сознание. Но не заменяете ли вы в этом случае одно клише другим?
- Конечно, я не предлагаю проводить реальные реформы. Мне просто было важно указать на эти клише, сделать их максимально очевидными. А что с ними делать – должен решать каждый для себя.
- Если подходить к вашей нынешней коллекции как к документу времени, можно сделать вывод: репатрианты привезли с собой в Израиль свой Советский Союз и продолжают в нем жить…
- Да, я не предлагаю решения, я скорее ставлю вопросы.
- Расскажите, где и как вы учились рисовать.
- Азы профессии я получила в специализированной школе в Киеве. Она называлась республиканская художественная средняя школа – таких в Союзе, одновременно и общеобразовательных, и художественных, было всего три, а в Украине – одна. Школа была очень академической – мы там, например, по три месяца рисовали гипсовый куб. Мне было 14 лет, когда наша семья переехала в Израиль. Здесь, как и везде на Западе, перед учащимися таких жестких требований не ставили. Да и академического образования как такового нет – в Израиле по крайней мере точно, а в остальном мире нужно сильно поискать.
- И какая, с вашей точки зрения, система образования более эффективна?
- Думаю, эффективной была бы та система, в которой органично соединялись бы оба подхода. С моей точки зрения, академическая школа очень важна, я до сих пор активно пользуюсь ее плодами. Она дает гибкость и независимость. И свободу выбора.
Но в СССР она была не без изъянов – она была закрытой от внешнего мира, не учитывала тенденции развития искусства. Например, будучи советской школьницей, я была уверена, что Пикассо – мой талантливый современник, а о существовании современного искусства даже не подозревала. Поэтому оно так и заинтересовало меня в Израиле, мне очень хотелось все попробовать.
Что же касается потрясений, то в Израиле для меня полностью изменилась парадигма – живопись в 1990-х у нас была не в почете, а рисовать "как русские" было стыдно. Да и на Западе это считалось буржуазным искусством, а Израиль на него очень ориентирован. Короче, это был полный отстой – и на Западе, и в Израиле. Однажды один учитель меня спросил: "Почему ты рисуешь, как старушка?!"
- Расскажите о своих родителях. Как они оценивают ваше творчество и ваш художественный успех?
- Конечно, они очень рады. Мама у меня инженер, а папа архитектор. И дедушка был архитектором и художником-любителем. И по папиной линии был родственник – видная фигура, известный художник в Казахстане. Короче, в семье не без художника.
- Они вас критикуют?
- Особо нет, но им не все одинаково нравится, особенно, если что неприличное нарисовано…
- Я слышал, у вас в Израиле сложилась экзотическая семья – вы вышли замуж за выходца из африканской страны. Что вас сблизило с вашим избранником? Муж тоже художник?
- Нет, он не художник. Санни работает в сфере перевозок. И в этом, мне кажется, залог прекрасных отношений в нашей семье.
- Как вы познакомились?
- Я пригласила его позировать.
- И последний вопрос: в чем же правда Зои Черкасской?
- У меня нет готового лозунга или универсального ответа. Что же касается выставки, то на ней представлено много разных "правд" – везде ситуации разные, и краска не одна. Но как художник и человек я следую традициям гуманизма.
Выставка Зои Черкасской "Правда" проработает в Музее Израиля до 31 октября.
