Эффект белой обезьяны
Два государства: о смысле слов и бессмысленности деклараций
Женщина любит ушами — известно. С массой нужно поступать, как с женщиной – поучал большой мастер манипулирования массами, победивший на выборах в Германии в 1933-м и покончивший собой в 1945-м.
Записные ловеласы знают, что самый верный путь добиться расположения женщины – безудержные комплименты, смелые обещания и заверения в любви.
Политтехнологи пользуются тем же правилом, соблазняя электорат: публика тоже любит ушами, она ведется прежде всего на слова. Далеко не всем хватает терпения и сообразительности проникнуть в суть и попытаться понять, что за словами стоит. В этом женском свойстве публики – шанс политиков с навыками маркетологов и хлеб сетевых обличителей, мнящих себя аналитиками.
А мы как раз попытаемся разобраться в сути слов и отличить сказанное от подразумеваемого.
Два по цене одного
Речь пойдет о формуле два государства для двух народов.
Она не должна была стать главной в сегодняшней повестке дня, как не может быть актуальным для ловца синиц журавль в небе, как обед в мишленовском ресторане для безработного, как мечта о мире, которой кормили нас во время "холодной войны", как пресловутый коммунизм, который в моем детстве пообещал моему поколению главный дядя моей тогдашней страны с главной ее трибуны. Как не может определять нашу сегодняшнюю жизнь нечто, существующее только в теории, осуществимое неизвестно когда, а скорее всего неосуществимое вообще, ибо пока это только идея с диаметрально противоположными трактовками ее с разных сторон, — благая утопия.
Плакат на демонстрации во время визита Нетаниягу
То есть по всем параметрам тема "двух государств" не должна была быть главной сегодня, хотя бы в дискурсе, израильском и международном. А стала. И благодарить за это нам некого, кроме самих себя.
Мне уже приходилось писать о том особом значении, которое имела для Израиля первая встреча израильского премьера с новым президентом США, как важно было достичь на ней взаимопонимания и взаимодоверия между двумя лидерами и их странами. После восьми обамовских лет явной конфронтации, почти полярного различия взглядов на мироустройство и оценку ситуации на Ближнем Востоке появился наконец шанс на коренную перемену отношений.
Как можно было понять по тому, что вылезало наружу, из Вашингтона в канун этой встречи поступали не только заверения в особой приязни к Израилю (на это были горазды все президенты США, включая Обаму), но и четкие сигналы о готовности пойти навстречу в жизненно важных вопросах, первым и, безусловно, приоритетным из которых является иранская проблема.
Согласно официальным сообщениям, известно, что премьер собирался обсуждать с Трампом и развитие ситуации в Сирии, что для нас тоже часть иранской проблемы.
Важнее этого для Израиля нет ничего, и все решения здесь зависят в значительной мере от позиции США. Самим – не справиться.
Однако в который раз подтвердилась правота ироничного замечания Киссинджера о том, что у Израиля нет внешней политики – только внутренняя. Мы сами изменили повестку дня состоявшейся встречи – по крайней мере видимую часть ее, что вылилось в ажиотажные дискуссии в Израиле, регионе и мире.
Нафтали Беннет в кнессете
Стараниями в первую очередь главы Еврейского дома Нафтали Беннета предшествующие саммиту в Вашингтоне недели не было в Израиле более важной темы, чем судьба поселений. А в самый канун встречи к ней добавилась еще одна. Беннет потребовал от Нетаниягу, чтобы тот ни в коем случае не употреблял на переговорах с Трампом формулу двух государств, которая, по мнению Беннета, теперь, с приходом нового хозяина Белого дома, окончательно умерла – и ее следовало, не откладывая дело в долгий ящик, немедленно похоронить – тем, что о ней не говорить.
Это, как хрестоматийное требование ни в коем случае не думать о белой обезьяне, что, как известно, приводит к совершенно противоположному результату. Так оно и произошло.
Нетаниягу действительно не употреблял именно этих слов – "два государства для двух народов" - по крайней мере на открытой пресс-конференции. И был за это удостоен публичной отеческой похвалы Беннета, что на самом деле звучало как похвала себе ("Я настоял – пацан сделал!") и, судя по опросам, он же получил за то же электоральные очки.
Но Трамп как раз и на пресс-конференции, и наверняка на закрытых переговорах именно об этом и говорил. Чего и следовало ожидать. Не только потому, что эффект белой обезьяны срабатывает всегда, но и потому что Трамп, судя по его другим замечаниям, президент, который сам смотрит телевизор и читает газеты, они для него не меньший источник информации, чем доклады разведки, и по ним у него вполне могло сложиться впечатление, что для израильтян ничего важнее проблем поселений и "двух государств" сегодня нет, коли сами они только о том и говорят.
То, что и сам Трамп об этом заговорил, — естественно. Насколько можно судить, его главная задача на этой встрече была –показать контраст с прежней администрацией, продемонстрировать расположенность к Израилю и израильтянам.
Потому говорить о том, что их волнует, обязан был, хотя и оказался несколько дезориентирован нами же. А то, что сказал невпопад про те же два государства, тоже естественно. Во-первых – пока он сам не очень в курсе. Во-вторых, читать сказанное нужно в контексте. Контекст же был: никто на вас не будет давить, хотите два государства – договоритесь между собой, хотите одно – ваш выбор.
Трактовка же оказалась ожидаемо однобокой. Главный вывод из этой встречи сделали на том, что якобы Трамп с подачи Биби похоронил идею двух государств – конец надеждам на мирное урегулирование.
Так периферийная, в общем, тема стала основной, попала во главу повестки дня и торчит там до сих пор.
О пользе прямоты
А никто ничего не хоронил, да и хоронить было нечего. И Беннет, спеша похвалить себя, зря похвалил Нетаниягу за то, что тот, по его строгому требованию, изъял из употребления формулу "двух государств" в Вашингтоне. Саму формулу Биби действительно не озвучил – слов про "белую обезьяну" не было. Но израильский подход к самой идее он изложил достаточно ясно и пространно.
Сказал, что мирное урегулирование с палестинцами может быть достигнуто лишь при выполнении двух условий. Во-первых, после того, как палестинское руководство признает Израиль национальным еврейским государством. Во-вторых, если Израиль сохранит за собой контроль безопасности на всей территории – от моря до Иордана.
Что это означает в переводе с эзопова языка политкорректной дипломатии? Что в сегодняшних реалиях при сегодняшнем палестинском руководстве и любом другом, которое придет ему на смену, палестинского государства никогда не будет.
Палестинцы никогда не примут этих условий по своим стратегическим причинам. Трамп правильно сказал, имея в виду израильтян и палестинцев, что каждый из них предпочел бы одно свое государство вместо двух (его просто неправильно интерпретировали наши и чужие доброхоты, что он говорил о едином двунациональном государстве по идее того же Беннета).
Стратегическая цель палестинской верхушки – свое государство не рядом с Израилем, а вместо него.
Они никогда не согласятся признать Израиль еврейским государством и на этом закончить счеты, потому что это выбьет у них из-под ног следующую ступень продвижения к цели – возможность израильских арабов требовать собственного государственного образования внутри Израиля. А на сохранение контроля безопасности в руках Израиля они не согласятся, потому что свой суверенитет им нужен как раз для того, чтобы лишить Израиль этого контроля.
Этой патовой ситуации вполне достаточно, чтобы не париться по поводу идеи "двух государств", под которой на самом деле имеется в виду создание еще одного – палестинского. Но публично хоронить его не надо – незачем тратиться на похороны того, что не родилось и не родится.
Возможно, по мысли прямого и честного парня Беннета и его апологетов из других партий, а также вдохновенных рубак из соцсетей, надо было на первой же встрече с Трампом открыто заявить о похоронах идеи "двух государств", вырванных несколько лет назад у Биби Обамой пытками собственных мирных инициатив.
Возможно, если бы премьером у нас был уже Беннет и сам приехал на саммит в Белый дом, он бы так и сделал, если верить его декларациям (я, правда, не верю – он знает, как зарабатывать электоральные очки, но ни себе, ни своей стране не враг). Что было бы тогда?
Израиль, таким образом, не только оказался бы единственным и открытым врагом "мирного процесса", но и сам бы себя им объявил. В сегодняшней ситуации он не противится ни самому процессу (в котором и вправду заинтересован), ни гипотетическому палестинскому государству. На необходимые условия не идут палестинцы. И если Трампу придется на какую-то из сторон давить (а это не исключено), то, естественно, давление надо оказывать на несогласную сторону.
Вот вам разница между словами и их значением. Но именно слова, а не то, что за ними стоит, нравятся взбудораженной правой массе. По опросам, рейтинг Беннета резко подскочил -награда нашла героя. Говори простые слова – и народ к тебе потянется.
Слова и смыслы
На встрече с Трампом Нетаниягу заявил, что мирное урегулирование с палестинцами должно быть достигнуто с обязательным участием арабских государствами региона, которые сегодня уже осознали, что Израиль им не враг, а наоборот, союзник в противостоянии главным и реальным врагам – исламскому экстремизму и Ирану, главному спонсору международного террора.
Два пишем, один в уме. Фото: AFP
Рукопожатие друзей. Фото: mtc
Идея принадлежит не ему. Первым ее два года назад выдвинул тогдашний министр иностранных дел Авигдор Либерман. Он назвал ее концепцией общерегионального урегулирования. Она заключалась в том, что палестинцы как изолированная сторона переговорного процесса бесперспективны: они не заинтересованы в прекращении конфронтации, несамостоятельны, несостоятельны и не имеют легитимных лидеров.
Гарантом соглашения могут выступать умеренные суннитские страны, действительно заинтересованные в сотрудничестве с Израилем перед лицом общего врага. А третьей стороной соглашения должны стать израильские арабы, чтобы они определились с проблемой лояльности и не выдвигали впоследствии дополнительных требований.
Тогда политические противники (среди которых был и Нетаниягу – начиналась предвыборная кампания) подняли Либермана на смех, объявили прожектером, как водится. Но затем ту же идею стали выдвигать как свою другие – и Лапид, и Ливни. В Вашингтоне изложил ее (хотя и в усеченном виде – без израильских арабов) и Нетаниягу. Я не знаю, как они с Либерманом будут разбираться с авторским приоритетом, но то, что теперь это официальная концепция Израиля – для нас для всех факт положительный.
На следующий день после саммита в Вашингтоне Либерман выступал на Мюнхенской конференции по безопасности. И ему тоже был задан вопрос по поводу "Двух государств для двух народов". Он сказал то, что всегда говорил. Что давно является сторонником двух государств, однако считает несправедливым, если у арабов окажется два с половиной государства (в Газе, в Рамалле и на части Израиля), а у евреев – ни одного. Делиться, так делиться: у арабов то, что есть, и то, что, возможно, будет на условиях Израиля, и к нему по принципу обмена территориями и населением отойдут израильские арабы, а еврейские поселения получат международную легитимацию. Но никогда – "территории в обмен на мир", эта формула не работает.
На правом фланге, особенно в его "русском" сегменте, тут же поднялся отчаянный ор: "А, предатель! Своей земли не отдадим ни пяди!".
И снова – о словах и их значении. Мы хотим шашечки или ехать? Какими словами объяснять международному сообществу, что Воловьи Лужки – читай еврейские поселения в Иудее и Самарии – наши, и мы их не намерены отдавать? Говорить прямо – хрен вам ваше палестинское государство или подать это в виде компромисса, к которому, кстати, призывает и всемерно расположенный к нам Трамп? Сохранять у себя пятую колонну в лице израильских арабов и их лидеров или поставить их перед выбором?
Я не знаю, будет ли когда-нибудь палестинское государство по ту сторону Иордана, но израильские арабы должны знать, что если оно будет, им придется в нем жить. Эта ясная перспектива лишиться израильских благ и перейти под власть родного издалека арабского режима, избавит их от чаяний добиваться создания этого страшного для них образования.
Если необходимость этого выбора будет так же усвоена израильским обществом, как сегодня уже принята идея решать палестинскую проблему с помощью арабских стран, в сознании арабских граждан Израиля произойдет рано или поздно переоценка ценностей. Время у нас есть – до создания палестинского государства дистанция огромного размера, если мы будем тверды в отстаивании своих условий для его возникновения.
Только это имеет значение, а не слова о нашей доброй воле или наоборот — о железной непримиримости, но тоже слова.
Другие комментарии автора:
Спасут ли беженцы Европу: фактография и демография по-левому
От Сент-Джеймса до Ванзеи: как "мирная инициатива" британцев отправила в печи 6 млн евреев
Печатается с любезного соглашения, по оригиналу Beider.co.il
